Чуть-чуть считается

— А ты подумай, зачем. Если бы все люди вдруг стали поступать, как ты. А? Других бы долбали, а сами чуть-чуть делали по-своему. Ведь самому всегда чуть-чуть можно. И что бы тогда получилось? Подумай.

Дед так разошёлся, что в комнате сразу незаметно очутилась бабушка. Неслышно вошла, остановилась у двери, сложила руки на переднике.

— Что тут у вас стряслось?

— Ничего, ничего. Полный порядок, Маняш, — проговорил дед. — В школу вот мне нужно сейчас сходить. С завучем поговорить… относительно выступления.

— Какое ещё тебе в таком состоянии выступление, Коля?

— Надо, Маняш. Дети просят, — сказал дед и повернулся к Вите. — Да, я вот что у тебя хотел спросить: вы новую машину купили?

— Какую — новую? — не понял Витя.

— «Жигули», — сказал дед и дёрнулся в сторону бабушки, которая безмолвно стояла у двери и лишь мяла в руках край передника. — Прошу тебя, мать! — воскликнул дед. — Он уже не ребёнок! И я считаю, что обязан говорить ему всё! Он живёт не в какой-то обособленной жизни, а вместе с нами. И нечего перед ним прикидываться. А с Вадимом, не бойся, я тоже поговорю. Стыдно, что он от меня тайны устраивает.

— Да ничего, деда, папа от тебя не устраивает, — вступился за отца Витя. — Откуда ты взял про «жигули»?

— Вот откуда, — схватил дед с журнального столика бумажку. — Документ тут у меня один затерялся. В горисполкоме требуют, а он, лешак его ведает, куда сгинул. Искал, искал — и вот… Чёрным по белому, на бланке и с печатями. Читать умеешь? Вадим Николаевич Корнев деньги, такую-то сумму, уплатил, автомобиль марки «жигули» получил. Или, может, Вадим Николаевич Корнев — это какой-то совершенно чужой дядя?

— Да папа же, конечно! — вспомнил Витя. — Только ты, деда, прямо всё перепутал. Это же папа не себе машину купил. Она лишь на папу оформлена. А вообще-то это дяди-Сенина машина.

— Так, так, — сказал дед. — Выходит, я, старый путаник, всё перепутал. Но почему же ваш дядя Сеня купил машину не на своё имя, а на папино?

— Да очень прямо просто, — сказал Витя. — У папы на работе выделили машины. Ну, значит, кто хочет, пожалуйста, покупайте. Папа решил купить. Написал заявление. Думал, «москвича» продаст, добавит денег и купит «жигули». Но они с мамой подсчитали, и ничего не получилось. Оказалось, не набрать им столько денег. Папа хотел отказаться, а тут дядя Сеня и попросил его, чтобы он не отказывался. Зачем же отказываться, когда у дяди Сени на работе не дают машин? Вот так и получилось. Понимаешь?

— Чего уж тут не понять? — вздохнул дед. — Понимаю. Мелочь, на которую не стоит обращать внимания. Но если мне не изменяет память, вы с папой этой весной как-то собрались в цирк. И не попали. Потому что опоздали на пароход. Было такое?

— Было, — сказал Витя.

— И, как ты мне рассказывал, папа очень мудро объяснил тебе, почему пароход не дождался вас. И из-за подшипника папа на тебя рассердился, не захотел, чтобы ты что-то доставал…

— Коля, — тихо сказала от двери бабушка.

— А сам, — не услышав бабушки, закончил дед, — за счёт своих сослуживцев достал своему товарищу машину. Вот почему я говорю, Витьк, что видеть недостатки в поведении других не так и сложно. Сложней самому вести себя достойным образом, не разрешать себе никаких чуть-чуть.

Глава восьмая Японский отрез

Картофельные котлеты с грибной подливкой бабушка готовила очень вкусно. И только Витя доел, после разговора с дедом, котлеты, как прибежала с работы мама.

— Вы посмотрите, какой я достала отрез на платье! — радовалась она. — Японский! Совершенно не мнётся! А какой цвет! И как раз то, что хотела Нинель Платоновна. Да за такой кримплен… Понимаете, Лилиной подруге этот отрез привезла из-за границы сестра Сониного мужа. Знали бы вы, чего мне стоило уговорить Лилю уступить мне этот отрез!

Но знала бы мама, о чём дед несколько минут назад разговаривал с Витей! Только ведь мама ничего не знала. И поэтому была такая радостная. Встряхивая отрез на руках, она восторженно объясняла, как его доставала. Она объясняла больше бабушке. Но заодно — и дедушке.

А дедушке сегодня как раз только и не хватало этих объяснений! Даже Витя и тот заметил, как бабушка взглядом командует деду, чтобы он молчал. Но мама ничего не замечала.

Очень спокойно и наверняка опять же специально для деда бабушка провела ладошкой по отрезу и похвалила его.

— Вот и славно, Галчонок, — сказала бабушка, — что тебе так повезло.

Морщась, дед поднялся с дивана и стал молча одеваться.

Тут-то уж мама должна была заметить. Нет, ничего не заметила!

— Вы лежите, папа, лежите, — засуетилась она. — Я звонила Нинель Платоновне. Она сейчас зайдёт к нам.

Дед нахмурился ещё больше. Но промолчал. Лишь бросал злые взгляды на бабушку, которая как села у двери, так и застыла на стуле.

На звонок в прихожей мама бросилась прямо с отрезом.