Чужая глубина

Но кто бы что ни говорил, увиденное и услышанное произвело на глубинщиков удручающее впечатление. Те, кто годами живут под водой и привыкли наблюдать призрачные очертания в мутной жидкости, слышать подводные стоны неведомых тварей, весьма суеверны. И сколько бы ты ни доказывал им обратное, пытаясь разложить на научные формулы любую необъяснимую дьявольщину, они все равно скорее поверят в сверхъестественную природу происходящего, чем примут научное обоснование непонятного факта. Иначе как можно охарактеризовать страх перед Глубиной? Да и что это вообще такое, Глубина? Выдумки, звуковые галлюцинации или действительно шёпот морских богинь? Именно такие вопросы обычно адресовались учёным и профессорам из Долины науки. А те, в свою очередь, пожимали плечами, не находя ответа даже на самый элементарный вопрос.

Откуда же взялась Глубина?

Стоя на краю обрыва, ренегат ухватился за поручень и внимательно осмотрел противоположную часть подвесного моста, где, как бельмо на глазу, виднелся вход в обиталище Духа Винта.

— Твоя откровенность весьма похвальна, зеленокожий, — задумчиво протянул Крошин, — Но почему-то верится с трудом. Правда, мисс Финчер?

Девушка равнодушно уставилась на ржавые цепи креплений, затем сделал осторожный шаг, жадно вдохнула морозный воздух и обернулась, удовлетворённо кивая.

— Вот и я о том же, — хищно улыбнулся Крошин и, посмотрев на скучающего в сторонке бригадира, внёс весьма расплывчатое предложение: — А что если вам, Кимпл, разубедить нас? Не желаете попробовать?

— Спасибо, мне и здесь вполне комфортно. Да и какой смысл зависнуть над пропастью, кишащей зубастыми рыбинами? Лично у меня нет оснований не доверять нашему проводнику. Если ихтиан говорит, что не стоит беспокоить духа, значит, не нужно этого делать. Табу!

Улыбка Крошина сделалась только шире.

— А что если я прикажу?

— Не тратьте зря времени, сэрг. Давайте лучше я разберусь с этим упрямцем, — вмешался Хоаким и направил на бригадира ствол «бурана».

— Ну зачем же так жёстко? — остановил его Крошин. — Я надеюсь, капитан Кимпл не собирается становиться дезертиром, так ведь? Назовём это, к примеру, разведкой местности… А мой приказ — поставленной задачей. Вы слышали, бригадир? Выполнять! Живо!

Ничего не ответив, Кимпл устало вздохнул, встал на ноги и прогулочным шагом направился к мосту.

— Быстрее солдат, не заставляйте своего командира заснуть в ожидании вашего подвига, — во все горло засмеялся Большой Ух.

— И не забудь передать от нас привет Духу, побери его Глубина! — присовокупил Хоаким.

Если спросить у человека, что такое страх, он вряд ли сможет описать его двумя-тремя словами. Рассказать, как он подкатывает к горлу, свербит внутри и сковывает движения, делая ноги ватными. Человек всегда отгоняет от себя подобные ощущения. Изо всех сил и любыми способами старается стереть то странное чувство, что хуже червя выедает изнутри. У глубинщиков, как, впрочем, и у других военных, отношение к страху особенное. Они будто отец и сын. Тот, что помладше — человек, пытается доказать своему родителю — первородному чувству опасности, что он вполне способен обходиться и без него. Только все это вранье. От страха невозможно избавиться. И неважно поднимаешься ли ты на самый высокий пик или спускаешься в неизведанные глубины моря, идёшь в атаку или сидишь в засаде, охотясь на хитроумного зверя. Человек способен лишь приглушить страх, засунув его в шар самоуспокоения и обмотать жгутом самоуверенности. Вот, пожалуй, и все способы.

Именно по такому принципу сейчас и решил действовать Кимпл.

Рут все-таки не верил россказням ихтиана, но следы на стальных листах были красноречивей любых доказательств и противоречий.

Первый шаг дался довольно легко. Цепи натянулись, в уши ударил неприятный скрежет. Мощная платформа покачнулась. Дальше все пошло тяжелее. Железная пластина слегка ушла из-под ног, заставив бригадира обеими руками ухватиться за скользкие поручни.

— Осторожнее, герой! — выкрикнул Большой Ух. Но в его голосе не было и капли беспокойства, лишь скабрёзность и отвращение.

— Желаешь помочь?!

Кимпл сказал это просто так, сгоряча. Чтобы выпустить пар и отмахнуться от навязчивых мыслей.

Ярд, второй, третий…

Мост раскачивался все сильнее. Амплитуда нарастала, и балансировать становилось невыносимо трудно.

Примерно на середине моста Кимпл остановился и позволил себе перевести дыхание. Немного переждал. Нашёл баланс. Погасил колебания. Спина пылала от острых взглядов, которые готовы были испепелить его, если он только соберётся задержаться хоть бы на минуту.

— Чего застрял, сыкло?! — обрушился на бригадира голос Хоакима. — Может, тебе помочь?

Мехиканец резко рванул за поручни. Мост покачнулся, заставив бригадира крепче обхватить цепи.