Чужая гостья

Миша принес Маше чашку чаю и блюдце с бутербродом и поставил на компьютерный стол, ибо она не желала прерываться. Она машинально, не поворачивая головы от ноутбука, сказала ему «пока», не прервав чтения. Оторвалась от монитора Маша больше чем через час, когда прочитала все, что имело отношение к интересующей ее теме. Марьяна выпила холодный чай, съела хлеб с сыром и, задумавшись, стала ходить по комнате. Логика авторов заметок была более чем натянутой. Они наперебой предполагали, что убийство Ульяны Карелиной явилось роковой ошибкой преступника, который не учел, что у потенциальной жертвы есть сестра-близнец, которая может прийти в ее квартиру в любой момент и вести себя там как дома. Потому убийца попытался исправить ошибку, подложив под днище нового директора телеканала взрывное устройство. Каждый из авторов заметок посчитал необходимым про-анализировать Машину профессиональную жизнь, придя к выводу, что Марьяна Юрьевна делала свою работу грамотно, снискала себе прочную репутацию, но работала жестко, не щадя конкурентов тех кандидатов, которым должна была обеспечить победу. Жесткий стиль работы проявился и в последующей деятельности Карелиной на посту генерального директора телеканала «Спектр». Телеканал был назван коммерчески не успешным, упоминалось и то обстоятельство, что областное правительство не могло его продать в течение трех лет. Зачем тогда кому-то мешать его приватизации, было совершенно непонятно. Некоторые предположили, что, возможно, существовала какая-то неявная, скрытая конкуренция. Другие намекнули, что дьявол кроется в деталях, а некая существенная деталь в проекте приватизации есть: объект должен быть выкуплен в равных долях двумя участниками – холдингом «Развитие» и самой Марьяной Юрьевной Карелиной, вернее, ее фирмой «Медиа-альянс». Статьи были туманные, написанные по-разному, но очень похожие. Маша хорошо разбиралась в нюансах ведения кампаний и сразу поняла, что практически все публикации, кроме чисто информационных, опубликованных в государственных СМИ, носят заказной характер. В таких случаях заказчик нанимает некоего исполнителя, который пишет материал, отражая в нем все его пожелания, а затем размещает в СМИ его рерайт – смысловую копию, написанную измененным языком. Кому была нужна эта кампания? Кто не пожалел на нее денег? Ничего было не понятно. Хотя…

На второй чашке чая картина предстала перед Марьяной во всей своей простоте и ясности. Если кампанию заказали, значит, она кому-то зачем-то была нужна. Она должна была иметь какой-то результат. Результат есть: сегодня в 9 утра Шубин известил ее об отзыве своей заявки на правительственный аукцион. Значит, целью кампании было сорвать запланированные торги. В эту концепцию отлично вписывалась туманность намеков на возможные разногласия между участниками приватизации. Трусливый заяц Шубин либо совсем дурак, если не понял, что между ним и Марьяной просто пытаются вбить клин, либо решил, что тень от расследования всей этой пренеприятнейшей истории может упасть и на него. Либо передумал связываться с Марьяной как потенциальной жертвой преступления и сам же эту кампанию организовал. Такой вариант был бы вполне возможен, если бы не одно «но». В случае если бы Шубин сам проплатил прессу, он постарался бы вообще избежать упоминания названия своей компании, а в нескольких публикациях были намеки на то, что господин Шубин отличается жесткостью в решении деловых вопросов. Если бы заказчиком был Шубин, в публикациях был бы сделан акцент на Марьянину немирную профессию и некие тайные связи, на ее возможных врагов, нажитых за время работы в предвыборных кампаниях. Значит, скорее всего, заказчик – не Шубин. А тот, кого она заподозрила в первые минуты прочтения текстов. Первое впечатление, как всегда, оказалось самым верным.

Марьяна набрала номер своей приемной.

– Оленька, я задержусь в правительстве, если меня кто-то ищет или ждет, передайте, что я буду не раньше двух часов дня. И еще просьба. Сходите в отдел кадров и запишите для меня домашний адрес Виталия Житко. Но сделайте это так, чтобы информация о моем интересе не расползлась по всей телекомпании и не дошла до самого Житко. Вы меня поняли?

– Конечно, Марьяна Юрьевна, – ответила Оля, – я сейчас все сделаю и перезвоню вам.

Замысел Житко был прост. Он до сих пор не уволен, после гибели Ули Марьяна так и не подписала его заявление, ей было не до того, оно валялось среди бумаг у нее на столе. Можно предположить, что Житко решил попробовать развалить проект приватизации изнутри, сделать так, чтобы Шубин, которому давно надело быть «плохим мальчиком», которым он был когда-то, и который теперь носится со своей деловой репутацией как с писаной торбой, отказался иметь с Марьяной дело. Если аукцион будет сорван, не факт, что Марьяну Карелину оставят в должности генерального директора. И тогда в жизни Виталия Андреевича все останется по-прежнему, мир и покой будут восстановлены.