Чужая игра

Капитан вздохнул – Айво задавал этот вопрос уже раза три. Может, он и прав, но с уверенностью это сказать нельзя. Неизвестный действительно на последнем кадре слегка потускнел, но это вполне могло быть следствием того, что Сноу резко стал к нему приближаться, и картинка просто смазалась.

В дверь просунулась голова одного из диспетчеров:

– Вы закончили? А то надо связаться с Бетельгейзе, они задерживают поставки нанотрубок для плазменного окна.

– Да, спасибо, мы уходим, – ответил Волков и, пропустив вперед Блумберга, вышел в общий зал.

– Капитан, вы не связывались со спасателями? Будьте любезны, узнайте, нет ли новостей.

– Конечно, господин Блумберг, сейчас.

В очередной раз получив негативный ответ с астероида, Волков развел руками и покачал головой. Блумберг остановился и надолго задумался. Капитан молча стоял рядом и не мешал. Наконец, швед очнулся:

– Так, будем продолжать расследование. Капитан, как мы сможем выяснить, был ли на Тетраэдре Бонне… – он посмотрел на часы, – два часа назад.

– А-а… вы думаете, на астероиде именно он хозяйничал?

– К сожалению, кроссовки в кадр не попали, всю пыль с отпечатками следов выдуло вон, а вот по росту – вполне даже подходит.

Волкову пришлось признать логику Блумберга. Кроме того, подозревать больше просто некого. Но что же на самом деле произошло в технологическом блоке на астероиде? Ни один флаер не причаливал после них к лаборатории, кроме спасательного, но это уже после того, как все случилось. Незнакомец по явился непосредственно в технологическом блоке, минуя другие помещения лаборатории. Как же он туда попал? А что, если…

– Господин Блумберг, а не будет слишком самонадеянным с моей стороны предложить версию нуль-транспортировки? – поравнявшись с молчаливо шагавшим Айво, произнес капитан.

– Совсем нет. Я, например, просто не вижу другого объяснения. Это в двадцатом веке выглядело фантастикой, а сейчас, в двадцать третьем, скорее вызывает удивление, почему мы, используя туннельно-пространственные перелеты, начав понемногу управлять гравитацией, имея мгновенную субпространственную связь, до сих пор не нащупали путь к изобретению телепортации? Просто поразительно! Ведь понятен же принцип, с которым надо к этому подходить… Когерентность атомов при абсолютном нуле…

Блумберг внезапно остановился как вкопанный:

– Послушайте, Волков, а еще похожие большие астероиды есть в районе Тетраэдра?

– Да, парочка. Один совсем близко…

– А на нем что-нибудь есть?

– В каком смысле? Вы имеете в виду сооружения какие-нибудь?

– Ну да.

– Нет, насколько мне известно, ничего такого там нет – голые куски скал. Кстати, один из астероидов так и называется – Камешек в небе, – ответил Волков.

– Кто-то начитался Айзека Азимова… – пробормотал Айво.

– Кого, простите? – не понял русский. – Азимова?

– Да нет, это я так, умничаю, – краешком губ усмехнулся Айво – большой любитель старого американского фантаста. – Я вот что думаю. Как бы нам выяснить, где во время событий находился Бонне?

– Бонне? Сейчас, дайте подумать…

Глава 10

Сознание возвращалось тяжелыми болезненными толчками, которые отдавались в висках. Спустя несколько секунд он понял, что это его пульс, биение сердца, кровь, которая тягучими импульсами проталкивается по сосудам. Значит, жив. Ричард разлепил веки. Его окружала почти полная темнота, и лишь где-то на самом краю зрительного восприятия мерцал красный отблеск и блеклая россыпь редких огоньков. Ричард пошевелил рукой, ногами и осознал, что он лежит на спине по-прежнему в скафандре. Он вспомнил, что скафандр не загерметизирован, и рука сама потянулась к замку: тот оказался раскрыт, но ни холода, ни недостатка в воздухе Сноу не испытывал. Он медленно сел и включил фонарь.