Чужая колея

– С собой. Все с собой – и «Макар», и «Ремингтон». Так что, если чего, – Рома заговорщицки подмигнул брату, – сможем держать оборону до подхода подкрепления.

– Стремно как-то, кто знает, сколько там всего за этим стволом числится.

– Если дело дойдет до того, что его придется использовать, – сказал Марк. – То будет похер, чего там за ним числится.

– Во, – Рома ткнул вилкой в сторону Марка. – Правильно мыслит. Так, руку не меняем. Марк – банкуй.

Выпили по второй, и беседа предсказуемо перешла к обсуждению самых насущных вопросов.

– Как думаешь, – обратился Паша к брату. – Долго нам тут тусить?

– Я уже сказал, по мне, так хоть вообще корни здесь пустить, – объявил Марк. – Мне тут с самого начала понравилось, а сегодня в магазе такую продавщицу увидал – чуть водку не уронил от волнения. Кольца на пальце нет – раз. Улыбнулась мне заманчиво – два. Подружки у нее, сто пудов, имеются – три. Завтра здоровье поправлять по-любому придется, вместе сгоняем, сами зацените. Здесь все до ума доведем, считай, у каждого по комнате своей будет, летом, опять же, рыбалка…

– Жить на что будешь, рыбак? – хмуро поинтересовался Паша.

– Херня, – беззаботно отмахнулся Марк. – Машины по городу ездят, сам видел, а где машины ездят, там они и ломаются, без дела не останусь. А где-то в центре, говорят, и рынок есть, так что два таких великих коммерсанта тоже найдут себе занятие по душе. Проживем как-нибудь.

– Как-нибудь, говоришь? – усмехнулся Роман. – Нет, парень, как-нибудь меня не устраивает.

– О, анекдот вспомнил про «как-нибудь»!

Когда Марк внезапно вспоминал очередной прикол, он всегда приходил в состояние восторженного возбуждения, и сейчас даже слегка подпрыгнул на стуле.

– Короче, подваливает мужик к бабе. Девушка, можно вас на минуточку? А много вы успеете за минуточку? Ну, так долго ли умеючи? Умеючи как раз долго. Ну ладно, я уж как-нибудь. Для как-нибудь у меня муж есть.

– Да, Паша, с таким банкующим мы рискуем сегодня послушать Ельцина на трезвую голову, – отсмеявшись, заявил Роман. – Давай ты, что ли, разлей.

Утолившие первый голод, на этот раз закусывали обстоятельно, не торопясь.

– А по поводу, Паша, твоего вопроса, думаю, две-три недели нам дома появляться не стоит.

– А что изменится через три недели?

– Я все-таки думаю, что про УБЭП Веселый блефовал, нет у него с ними никакой договоренности, не дадут они ему мой завод контролировать. Водочный бизнес весь под «красной» крышей ходит. Короче, я там не только Витька знаю, есть еще один, из другого управления, правда. Говорил с ним сегодня, он обещал держать в курсе. Может, все еще утрясется, по-старому, типа, будет.

– Что утрясется? – спросил Паша. – Завод твой? Возможно. А Самурай чего, тоже утрясется? Кстати, ты обещал рассказать подробно, о чем с Веселым базарил.

…На самом деле в тот момент, когда Паша с Марком уже запихивали сопротивляющегося Веселого в багажник «Мерседеса», Роман еще не знал, как поступит с плененным бандитом. Он понимал одно: всем троим нужно бежать, поэтому первой задачей было оттянуть момент начала погони, дать время собраться ребятам и себе самому. И еще в душе оставалась призрачная надежда на то, что он все-таки сможет о чем-то договориться с пленником и хоть как-то смягчить последствия столь неожиданной выходки Марка. Насколько он знал, Веселый не питал особой привязанности к Самураю и взял его на разборки только по причине его давнего знакомства с клиентом. Возможно, получив под свой контроль завод, Веселый не будет сильно переживать о потере не самого толкового боевика, сохранит лицо в глазах братвы – отжал такой бизнес! – и не станет зацикливаться на задаче непременно найти и наказать беглецов.

Конечно, будь на месте Романа герой любого боевика, судьба бандита оказалась бы решена быстро и капитально: нет бандита – нет проблемы, а оба трупа нашли бы упокоение на дне песчаного карьера или в лесной чаще. Но Роман не был киногероем и понимал, что вряд ли сможет застрелить безоружного человека, к тому же это только серьезно усложнило бы ситуацию, – лишившись босса, братки Веселого не успокоятся, пока не накажут убийц.

Подождав, пока Пашина «шестерка» проедет под шлагбаумом, и ее габаритные огни скроются за изгибом дороги, Роман неторопливо двинулся следом. Доехав до трассы и повернув в обратную от города сторону, он некоторое время ехал, осматривая тянущийся вдоль обочины лес в поисках места, где можно свернуть в сторону, не рискуя засесть по самое днище в глубоком снегу. Справа открылась небольшая расчищенная площадка – место для короткого отдыха водителей – с засыпанным снегом мусорным контейнером и покосившейся будкой деревянного туалета. Поставив «Мерседес» так, что от взгляда с дороги его почти полностью закрывал контейнер, Рома заглушил мотор и вылез из машины. Минуту постоял, вдыхая морозный воздух и слушая тишину ночного леса, медленной ленивой походкой обошел машину и открыл багажник.

– Вылезай, Веселый. Приехали.