Чужая кожа

Что было делать? Что? Шаги слышались все ближе. Я метнулась к огромному зеркальному шифоньеру. Нам повезло: в нем были только два мужских костюма да стопка сорочек на полке. Под эту полку мы и залезли кое-как, сопя и толкаясь, пиная друг друга.

И вовремя: едва закрыли за собой дверь, как в комнате появились люди. В двери шкафа оставалась крошечная щелочка, через которую мы могли следить за происходящим. Прильнув к ней, мы видели и лица, и отчетливо различали фигуры входящих в комнату. Макс тут же впился мне в руку, чтобы я не вздумала кричать, но мне кричать не хотелось. Все что я сделала — только прикусила до крови губы. В комнату входили Вирг Сафин и начальник его охраны Алекс.

На Алексе был длинный кожаный плащ, подбитый мехом. На Сафине была дутая зимняя куртка на манер спортивной — та самая куртка, в которой он ушел из дома. Посмеиваясь, они переговаривались между собой.

— …так я ему и сказал: доигрался, ублюдок, не фиг было старых шлюх домой приглашать, — говорил Алекс.

— Сто процентов! В точку, — посмеивался Вирг Сафин.

Они легко и уверенно двигались по комнате, что означало: здесь, в спальне этого дома, они находились не впервые. И не стали снимать верхнюю одежду, что означало: они ненадолго.

— Ты так и не сказал, дом продавать будешь? — спросил Алекс.

— А чего мне его продавать? Пусть себе стоит. Кушать он не просит. Пусть время немного пройдет, все уладится. Потом решу, как с ним быть, — пожал плечами Вирг Сафин.

Мы с Максом замерли от страшного и странного открытия: этот дом принадлежал Виргу Сафину. Конечно, я могла бы и догадаться… Он не раз подчеркивал, что Комаровский его самый близкий друг.

Оба подошли к стене. Вирг Сафин снял картину — натюрморт с чайником и цветами. Под картиной оказался сейф. Он набрал комбинацию: было слышно характерное тихое пощелкивание, и открыл дверцу сейфа.

— Ты все деньги брать будешь? — спросил Алекс.

— Все, — отрезал Сафин, — чего им тут валяться? Тем более, что они мои.

— А полиция…

— Что полиция? Этот, который ведет следствие, знает, что я сегодня заеду за деньгами. В конце концов, это мой дом, я одолжил деньги Комаровскому, которые тот так и не успел потратить. Я не хочу рисковать, вдруг кто-то из этих соседских голодранцев в дом залезет. Здесь не проходной двор. А полиция не хочет связываться с такой суммой. Кому нужна лишняя головная боль?

— Сколько тут?

— Семьдесят четыре тысячи.

— Доллары?

— Евро! — усмехнулся Сафин. — Ты что, забыл, что я люблю?

Мы видели, как Сафин перекладывает пачки денег в бумажный пакет, принесенный с собой. Потом он вытащил ворох каких-то бумаг.

— Смотри, Мальвина! — Алекс вытащил из вороха бумаг цветную фотографию и стал рассматривать ее на свету, — а все-таки она была красивая! Необычная…

— Красивая, — согласился Сафин, — но жуткая дура.

— Зря ты так. Сам знаешь… о покойниках…

— Либо хорошо, либо ничего. А я ничего!

— Ладно уж… Хочешь забрать фотку себе?

— На кой она мне нужна? Я уже давно ее забыл. Брось где лежит, и пойдем.

— А остальные бумаги?

— Ты что, не знаешь Комаровского? Там нет ничего ценного.

— Сейф запирать будешь?

— А зачем его запирать? Чтобы дураки из полиции замок ломали? Пусть видят, что внутри ничего нет.

Сафин прикрыл дверцу сейфа, повесил на место картину, и они оба вышли из комнаты. Было слышно, как они очень быстро спускаются по лестнице, а через время хлопнула входная дверь.

— Господи… — выдохнул Макс, — кажись, пронесло!

Я ничего не ответила, так как была занята тем, что вытирала со лба пот (от пота мои волосы были мокрыми, как после душа) и изо всех сил старалась унять бешеное биение сердца и дрожание рук.

Макс приоткрыл дверцу шкафа и с неожиданной резвостью выпрыгнул наружу, как чертик из картонной коробки и зло обернулся ко мне:

— Ну что, так и будешь сидеть в шкафу? Сейф-то открыт! Выходи, быстро. Вдруг еще кто придет.

Макс был абсолютно прав. С трудом сдвинув с места свое онемевшее тело, я кое-как выползла наружу. Мягкий, экзотический флер его запаха все еще был разлит в воздухе. Своим телом я чувствовала его аромат.

Все случившееся не было для меня жестоким ударом. С самого начала я не верила, что Вирг Сафин уехал в Нью-Йорк. Как можно поверить человеку, который лжет все время, лжет каждую минуту, и в этом состоянии медовой растопленной лжи чувствует себя как рыба в воде! Я была до безумия ослеплена любовью, но все-таки какая-то часть в глубине меня сохраняла холодную ясность рассудка. И где-то там, в глубине, я давно уже начинала подозревать, что Вирг Сафин не уехал в Нью-Йорк.

Сейф был открыт. Вирг Сафин даже не удосужился прикрыть его картиной, повесив на место. Макс между тем рылся в сейфе, и по его злобному ворчанию я понимала, что попадается ему одна ерунда.

— Мусор, мусор… Туристические проспекты, чеки из ресторанов и магазинов… — ворчал Макс, — старые билеты. Потертый буклет страховой компании… старые дорожные чеки… Что за хрень, Господи!.. Что за…

Молчание наступило внезапно и так резко, что я даже испугалась. Вышла из своего транса, подвинулась вперед, окликнула:

— Макс, что ты нашел? Макс!