Чужая война

— Герцог Торенды, натура впечатлительная, медлителен в принятии решений, однако, раз что-то решив, идёт к цели, уже не сворачивая. Любит жену и детей… Тут ещё есть, но главное это.

— Хм… Ты всегда о каждом противнике собираешь такие сведения?

— Да. Так проще просчитывать их реакцию. Когда знаешь свои силы и слабости и знаешь силы и слабости противника, победить проще.

— Ясно… Слушай, а может, тогда отправим семью герцога в столицу? Не смотри на меня так, я даю слово, что там им не будет причинён вред.

— Нет. Нельзя. Герцог очень любит семью и сделает всё возможное для того, чтобы освободить её. И пока она здесь, он помчится сюда с максимальной скоростью, бросив всё, что его сдерживает. Значит, придёт он только с кавалерией и с той пехотой, для которой найдутся запасные кони. Если же он узнает, что семью уже увезли, то спешить у него причин не будет. Он остановится и начнёт собирать силы для гарантированной победы, а потом уже двинет на столицу, чтобы спасти семью.

Граф очень задумчиво посмотрел на Володю.

— Ты именно это имел в виду, когда говорил, что в случае захвата замка герцог придёт сюда с меньшими силами, чем если просто пойти ему навстречу?

— Ну да. И ещё он будет гнать людей с максимальной скоростью.

— Да уж… Однако при всём твоём желании защитить его семью это не мешает тебе их использовать против герцога. Скажи, а если бы они тебе не были нужны тут, ты бы отправил их к королю?

Володя покачал головой:

— Артон слишком вспыльчив… Извини, буду откровенен, хотя тебе это может не понравиться… Считай как хочешь, но я не думаю, что Артон удержался бы от мести. А потом он сильно бы жалел.

— Пожалуй, тут ты прав, — задумчиво сказал граф. — Скажи… а ты сам бы стал мстить за гибель отца, если бы мог?

— Хм… трудный вопрос. — Володя изучил потолок. — Со своим теперешним опытом я думаю, что нет. — Наткнувшись на недоверчивый взгляд графа, пояснил: — Если бы убийца не тронул никого, кроме отца, я бы мстить не стал. Понимаешь, мой отец вовсе не был невинным человеком… не мне его судить. В те игры он сам начал играть, никто насильно не заставлял его туда лезть. И ставки в той игре он прекрасно знал. Просто он доверился человеку, который доверия не заслуживал. — Володя вздохнул. — Проблема в том, что, если бы погиб только отец, у меня не было бы моего теперешнего опыта. И, повзрослев, я наверняка тоже влез бы во все эти дела, желая отомстить, наказать, властвовать. Это сейчас я понимаю, что никакая власть не стоит жизни близких людей.

— Тут с тобой многие не согласились бы.

— Возможно, потому что им не приходилось терять по-настоящему близких людей. Жаль, что герцог Торенды не понял, что для него действительно важно, и в результате потерял всё.

— Ещё не потерял, но с твоей помощью… — Володя поморщился. Граф воззрился на него с явным удивлением. — Слушай, а ведь тебе действительно жаль, что всё так происходит! Ты не шутишь! Ты жалеешь о таком выборе герцога. Даже несмотря на то, что именно благодаря этому мятежу стал настолько нужен королю, что тот вознёс тебя, чужака, на вершину власти, сделав одним из семи правителей королевства!

— Тебе трудно понять… — Володя встал. — Извини, надо кое-что сделать перед началом учений. Встретимся на поле.

Граф не стал останавливать князя, но, даже когда за ним закрылась дверь, ещё долго смотрел ему вслед с безграничным удивлением.

Глава 24

Учения шли уже третий день, и всё это время солдаты возвращались в казармы на карачках. Тиры, уж на что выносливые вояки, но и те по прибытии сразу заваливались спать, едва только расседлав коней. Зато чёткость маневров пехотинцев стала вполне приемлемой, и отступление при бурном натиске конницы проходило нормально, в отличие от первого раза. Тогда чуть ли не половина солдат не выдержала и ломанулась назад бегом, чтобы поскорее достигнуть нужного рубежа и повернуться к противнику лицом. Полковники высказали солдатам всё, что о них думают, и вернули их на исходный рубеж. Конница тоже вернулась к лесу, и карусель завертелась по новой… Сам Володя приехал наблюдать за учениями только ближе к вечеру, когда вернулся из поездок по окрестностям, где изучал подходящие места для боя.

— Герцог может подойти только по этой дороге или этой. — Володя повернулся к внимательно слушавшему его командиру конных лучников — наёмнику арзусцу. — Мне надо знать точно, по какой дороге он идёт, задолго до того, как появится. Как твои орлы?

— Мои орлы ещё бараны, — отрезал он.

Арзусец говорил по-локхерски не совсем чисто, порой шепелявя, потому старался употреблять как можно меньше слов. Тем не менее понять его мог без труда даже Володя, хотя он сам выучил язык совсем недавно и всё ещё говорил с акцентом, который местные жители принимали за имперский.

— Стадо баранов под командованием льва сильнее стада львов под командованием барана, — повторил Володя слова Наполеона, и арзусец надулся от гордости.

— Это так!

— На тебя вся надежда. Заодно проверишь своих орлов-баранов в деле.

— Я всё понял и всё сделаю! Мы мастера разведки.