Чужая война

Очень хотелось последовать его совету. После вчерашней ночи чувство опасности, исходящей от мертвяка, не оставляло меня ни на миг. Однако куда же его несет?

— Встретимся в «Красноносом рыцаре», — сказал я Элидору.

— Ты куда?

Надо же! В кои-то веки тон у эльфа не подозрительный, а просто интересующийся.

— За Спутником.

— Ага. — Монах кивнул.

— Эльрик, — вывинтилась у него из-за спины вымотанная скачкой, но от этого не менее красивая Кина, — осторожней, а? Мы без тебя пропадем.

— Ну, если ты настаиваешь.

Я развернул одного из коней вслед за холлморком, чувствуя, как взгляд Элидора плавит мне кольчугу между лопатками. М-да. Он-то явно не считает, что пропадет, если меня вдруг не станет.

Опасность. Опасность. Опасность.

Мертвяк оставлял за собой такой шлейф угрозы, что я спокойно следовал в нескольких кварталах за ним, легко ориентируясь в сплетении улочек и переулков. Давненько вы, сэр Эльрик, не посещали Миасон. Кое-что здесь изменилось. Впрочем, «Красноносый рыцарь» — заведение из тех, что существуют вечно.

С такой-то выпивкой!

Так что монахи найдут его без труда. Ориентируясь по одному только божественному запаху пива, которое там варят. Трактир-то содержит семья гобберов.

Однако что-то я размечтался.

Несколько поворотов. Дома покрасивее, улицы пошире. Ого! А Спутник-то наш направляется в самую фешенебельную часть города. К кому интересно? Надеюсь, у него не назначено свидание с дамой. А то получится, что я подглядываю.

Мертвяк скрылся в большом, белого камня доме, стоящем в глубине ухоженного в аквитонской манере сада. Улица перед домом была пуста. Лишь какой-то всадник на гнедой, очень недурственной кобылке скучал неподалеку. А чуть ближе ко мне миловидная цветочница собирала свой товар, видимо, собираясь сменить место на более выгодное. Надо полагать, обычно здесь бывает пооживленней.

— Прости, красавица, — обратился я к девушке, протягивая ей монетку, — я разыскиваю господина Гелиана. — Выбрав самую красивую фиалку, я аккуратно опустил ее стебельком в вырез лифа цветочницы. — Не он ли живет в этом белом особняке?

На лице девушки смена чувств. Радость (серебряный — солидные деньги). Смущение. Интерес. И… страх.

— Что вы, господин! — Цветочница чертит Огнь, но она уже готова рассказать мне все местные сплетни. — Этот дом, он…

— Какого беса тебе нужно от девушки?! Я обернулся.

Скучающий всадник неожиданно и резко преобразился. Кобылка его грызет удила и выгибает шею, чувствуя настроение хозяина.

— Это он здесь всех разогнал? — интересуюсь я у девушки.

Она кивает. И быстро исчезает, успев, впрочем, подмигнуть мне на прощание. Ох уж эти женщины! А меня уже дергают за плечо:

— Что ты вынюхиваешь тут, оборванец?! Это он мне?

— А ты наглец, мальчик!

Флайфет… Голос шефанго дает себя знать. Похоже, я слегка рассержен. Во всяком случае, гнедая кобылка готова дать деру и пятится… А вояка вдруг перестает удерживать ее. Он… меня здесь ждали. И он должен был лишь донести. Не препятствовать. Не останавливать.

— Стоять!!! — реву я уже не таясь и хватаю его кобылу под уздцы.

Лошадь ржет. Подковы высекают искры из мостовой. Свист сабли…

Темный — свидетель: я не хотел убивать его.

Элидор

Сразу за воротами Миасона наша «дружная» компания развалилась. Первым отделился Спутник — свернул в какой-то проулок, по своему обыкновению даже не попрощавшись.

Следом за ним рванул де Фокс, бросив на прощание:

— Встретимся в «Красноносом рыцаре». Было у меня большое желание отправить Сима к брату Генри. Было.

— Сим, езжайте в этого самого «Рыцаря» и ждите нас. Половинчик вопросительно уставился на меня, не прекращая излагать Кине очередную «правдивую» историю.

— Дела, — объяснил я.

Сим кивнул, и я отправился искать дом брата Генри. О Князе мне следовало доложить в орден при первой же возможности. И здесь, в Миасоне, такая возможность была. Неприметный дом на окраине. И его хозяин, тоже такой неприметный. Скромный одноногий старичок, тихо свихнувшийся на разведении голубей.

Старый друг нашего настоятеля. Пятьдесят лет в ордене. Специализация — готы. Сто тридцать два боевых выхода. И только один прокол. Тогда он и лишился ноги. И ушел на покой. Голубей разводить.

Каждый раз, когда я вспоминал о брате Генри, мне представлялась картина: по голубятне расхаживает тигр. А голуби воркуют. А тигр расхаживает. М-да.

…Дома не было. Были обгорелые развалины. И толпа зевак перед ними. Я, спешившись, ввинтился в нее, собирая сведения и отсеивая шелуху.

— А вроде тихий такой старичок…

— Маг он! И голуби его маговые…

— Пятеро Бичей Божьих к нему пришли. Да пара десятков стражников…

— Когда дом-то поджигали, только один «Бич» и был. Да четверо стражников…

— Магией всех поубивал. Магией!

— У половины-то, почитай, и голов не было. Рядом головы лежали. Сразу и не разберешь, которая чья…

— Как дом-то подожгли, голуби так и фыркнули в разные стороны. А «Бич» — то за голову схватился…

— А колдуна так в доме и оставили. Там он и сгорел…

— Как же, жди! На ковре колдовском улетел; Вон моя кума даже видела, как он вспорхнул-то…