Чужая здесь, не своя там. Часть вторая

До уборной я все-таки добралась. Умылась холодной водой, попыталась заколоть как всегда выбившиеся прядки. Потом плюнула на это практически бесполезное занятие и оставила все почти также.

Открылась дверь и зашла девушка. Хрупкая, стройная. Их тех, про которых говорят — фарфоровая статуэтка. Огромные «оленьи» темные глаза на фоне безупречной светлой кожи посмотрели на меня несколько зло. Неужели все-таки заметила мою заинтересованность своим спутником?

Она молча взяла мою руку, не обратив внимание, что я вздрогнула от этого прикосновения, вложила записку и ушла.

«Спасибо».

Скомканная бумажка полетела в мусорное ведро. А я еще минут пять стояла с опущенной головой и не решалась выйти.

Он здесь. Как? Зачем? Почему?

К нему я с этими вопросами не пойду. Если изменил внешность, значит скрывается. А ведь я под пристальным вниманием. Подставить его? После того, как моя совесть успокоилась? Ведь получается, я не бросила его на верную смерть и он спасся. Возможно даже благодаря мне. И если благодарит — следовательно так оно и есть. Можно, конечно, подумать, что Никлас вернулся к своему излюбленному занятию. Однако его спутница выглядела не недовольная своим положением, а сам Никлас смотрел на нее… Любая женщина за такой взгляд готова поступиться всем. Такие чувства не сыграешь, каким бы хорошим актером Никлас не был.

У меня, действительно, было к нему много вопросов. Вот только могу обойтись без ответов на них. Моя совесть чиста и я могу спокойно жить дальше. А совесть Никласа… уже целиком полностью его проблема.

Когда я выходила, то столкнулась с еще одной девушкой.

— Прошу прощения! — воскликнула я.

Полностью погруженная в свои мысли, я не заметила миловидную блондиночку и достаточно сильно наступила ей на ногу. На изящной лакированной туфельке осталась некрасивая вмятина.

— Ох, — выдохнула она, досадливо поморщилась и подняла на меня свои бирюзовые глаза. — Ничего страшного. С кем не бывает.

А мне было безумно стыдно.

— Я не хотела, мне очень жаль, — начала оправдываться я.

— Ничего-ничего. Все в порядке, честно, — заверила меня девушка.

Я хотела еще что-нибудь добавить, но она меня остановила:

— Досадное недоразумение, — улыбнулась она. — Не стоит заострять внимание.

Муки совести это не охладило, однако ж я вынуждена была кивнуть и с хмурым настроением вернуться к мастеру.

— Тебе совсем не идёт эта пудра, — авторитетно заявил мастер, когда я села на своё место.

— С чего бы это? — раздраженно ответила я.

— Слишком светлая. Не для тебя, — ответил он и добавил: — А если серьёзно, ты пришла действительно ещё более бледная, чем уходила. Что случилось?

— Ничего.

— Приведения увидела?

Я грустно усмехнулась.

— Почти.

— Для приведения он выглядит слишком живым.

— Что? — я испуганно проследила за взглядом Йеннера. И увидела лишь спину той блондинки, которой отдавила ногу. Перевела взгляд в сторону столика, где сидел Никлас со своей девушкой — их там не было. Они направлялись к выходу.

— Значит, я все не так понял. Ладно, — невозмутимо произнёс мастер и принялся за десерт.

При виде красивых и, наверняка, вкусных пирожных я поморщилась. Даже чай пила без сахара, на что Йеннер лишь усмехнулся.

— И все-таки, как ты уговорила опекуна снять блокировку? — не унимался Йеннер.

День у меня выдался тяжёлый, длинный. Голова разболелась так, что даже тошнило. Сил поддерживать пиетет к мастеру уже не осталось.

— Я все еще считаю, что это наше с опекуном дело, — устало и негромко ответила я.

— А я думаю, дело было так. Он снял блокировку, а взамен решил тебя использовать для одной работенки, — заговорщицким тоном начал вещать Йеннер. Слушала я его не без интереса. — Количество одаренных магией людей у нас убавилось после войны. Ведь хуже всего то, что после воздействия зогвуром родить ребёнка с магией получалось в одном случае из десяти. Вот и стала ты помогать эделу Вистару привозить из-за границы особых деток.

От возмущения у меня даже слов не нашлось.

— Гнев — неплохая косметика. Вон, уже и бледность спала, — ухмыльнулся мастер. — Только увлекаться таким не стоит.

Ещё с минуту я ошарашенно на него смотрела, не зная что и произнести. А потом просто расхохоталась, прикрывая ладошкой рот, чтоб не смущать соседей. Ну каков, а? Оригинальный способ отвлечь использовал. Однако ж получилось, и я заливалась смехом, пока не полились слезы. Мастер протянул мне салфетку.

— Спасибо, — с трудом поблагодарила я.

— Обращайся, — подмигнул он мне.

Мы еще какое-то время посидели, каждый погруженный в свои мысли.

— Я прошу прощения, но время уже позднее…

Йеннер перебил меня:

— Что, домашние дамы волноваться будут?

— Да. Отпустили свое золотце на ужин с…

И вновь он оборвал меня:

— С охотником до сокровищ?

Взгляд исподлобья никакого действия на него не возымел.

— Может мне и говорить ничего не надо, вы и сами все замечательно расскажете?

— Извини, — я действительно услышала раскаяние в его словах, — не у одной тебя выдался трудный день. Спасаюсь как могу.