Чужая здесь, не своя там. Часть вторая

Шли рядом мы, вроде как и вместе, но порознь. У эда Йеннера было такое непроницаемое выражение лица, что я понимала — задела его, очень сильно задела.

— Почему пешком? У вас же должен быть экипаж. Ну извозчик, в крайнем случае… — Последние слово я уже говорила очень тихо — перехватила раздражённый взгляд мастера.

— Я люблю пешие прогулки. И даже из-за твоего опоздания не собираюсь лишать себя этого удовольствия.

Так в молчании мы и дошли до ресторации.

— Остались два столика, — оповестил нас метрдотель. — Если бы вы пришли чуть раньше…

Мастер укоризненно на меня посмотрел, но все же поинтересовался моим мнением:

— В центре зала или угловой?

В связи с аукционом сегодня тут было достаточно людно: знатные или просто обеспеченные мужчины со своими спутницами. Многие из них были будущими супружескими парами — это я успела услышать, когда ожидала своей очереди тогда у помоста.

— Угловой.

Небольшой столик, как раз на двоих, находился в углу, поэтому был не особо заметен для других.

Нам принесли меню, но эд Йеннер отодвинул свою в сторону, склонил голову набок, чуть прищурил глаза и сказал:

— Неправильная реакция.

— Что простите?

— Где восхищение интерьером, собравшегося здесь общества, восторги и все остальное?

Я поперхнулась водой, которой торопилась запить все ещё не дающее мне покоя пирожное.

— Здесь мило, — пожала я плечами.

— И только? — удивился мастер.

Ничего не ответила и уткнулась в меню. Не рассказывать же ему, что меня таким местом не удивишь. Не то, чтобы я часто в них бывала, но приходилось иногда. Хотя он сам прекрасно знал, у кого я жила до этого. К чему тогда удивляться?

Есть мне, понятное дело, абсолютно не хотелось, но и совсем не делать заказа было нельзя. Пришлось выбрать что полегче. Мастер же ни в чем себе не отказывал. «Куда только все это в него влезет?», — подумала я.

И пока эд Йеннер перечислял свои многочисленные пожелания, я прожигала его взглядом. Официант ушёл, а мастер послал мне, можно даже сказать, обворожительную улыбку.

— Ну ладно, ладно, — он даже рассмеялся, — ты угадала.

— Как угадала? — выдохнула я. — Амулет не сработал?

Мастер откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и широко улыбнулся. При этом не сказал и слова, лишь улыбался и смотрел на меня веселым взглядом.

Я села так же как и он — скопировала позу.

— Хорошо, — чуть ли не прорычала я, — что я сделала не так?

— Да все. Желаете подробностей, благородная эдель? — Чуть подался вперед эд Йеннер.

Его привычка задавать очевидные вопросы, все больше меня раздражала. Однако ж я мило улыбнулась и спокойно сказала:

— Было бы неплохо, досточтимый мастер.

— Подождем, пока не принесут заказ, — растягивал ожидание он. — И за вкусным ужином вернемся к занимательной беседой.

Надеюсь, то, как я скрежетала зубами, было не слишком слышно.

Мастер как ни в чем не бывало действительно отдавал дань превосходной кухне эда Топиаса. Я же к еде не прикасалась, а хмурым взглядом буравила сидящего напротив. Мысли были вообще-то крамольные: от «чтоб ты подавился!» до «может, когда поест, наконец-то подобреет?». Взгляд мой никакого действия не возымел. Совсем наоборот, промокнув салфеткой губы, мастер едко ухмыльнулся и вкрадчивым голосом спросил:

— Что же ты не кушаешь?

Я — человек вполне себе спокойный, порой даже чересчур, хотя и бывало иногда иначе. Но вот сейчас еле удержалась, чтоб не запустить в это ухмыляющееся лицо чем-нибудь потяжелее.

Помучил он меня еще минут пять — настойчиво дегустировал местные винные запасы.

То одно, то другое, и все ему не нравилось. Правда, вино, выбранное эдом Йеннером входило в отдельную плату. Наконец, он утолил и голод и жажду.

— Приступим, — деловито заявил мастер. Я подобралась. — Такие амулеты делать лучше всего в виде кольца или перстня. Почему так, надеюсь, объяснять не надо? — Я кивнула, а он продолжил. — Это раз. Ты не умеешь распределять энергию по всему плетению. Поэтому оно получается рваное. Как результат — амулет не сработал. — Я хотела возмутиться, но взмахом руки мастер вынудил меня промолчать. — Сработал, это когда не визуально дал понять, что в еде яд. Ты должна была почувствовать покалывание в пальцах.

Тут мастер посмотрел на мои руки и спросил:

— Ты постоянно ходишь в перчатках?

Даже сейчас я их не снимала. Привычка укоренилась, и только дома перчатки были в кармане — а то мало ли что. Хотя, пока работала над амулетом, снимала.

— Почти.

— Почему?

— Вот это уже не ваше дело.

Эд Йеннер прищурил глаза, раздраженно отбросил попавшуюся под руку салфетку.

— При работе перчатки можно использовать, только если работаешь с материалом. Когда плетешь заклинание — перчатки недопустимы.

С этим я и не спорила. Не совсем же я глупа или не понимаю.

— Это два, — продолжил Йеннер. — Ты в принципе не могла справиться с поставленной задачей.

Вот тут я уже перебила его:

— Зачем же тогда ставили?!

— Мне было интересно, сдашься ли ты или нет. Не сдалась, молодец, но… — И вновь намеренная пауза, пока мастер отпивал вино. — Ты же шла ко мне, чтобы учиться. И почему же на все мои вопросы, все ли понятно, нужна ли помощь, ты отвечала, что все отлично?