Чужая здесь, не своя там. Дилогия (СИ)

– Скоро все узнаешь, – как всегда не ответил толком на вопрос мужчина.

Настаивать было бесполезно – проверяла не раз.

И Никлас продолжил меня забалтывать.

Меня пугала такая перемена в нем: от похитителя, масляно улыбающегося, до, хоть и тюремщика, но очень заботливого.

Но больше всего меня пугала неизвестность, относительно его персоны во всей этой истории.

– Добрый вечер, Астари. – Никлас тепло улыбнулся и поставил на стол тарелку с неизменной кашей.

Да, она была все такой же вкусной, но однообразие блюд не радовало. Утром каша, в обед – жидкий овощной супчик, вечером – каша. С другой стороны, кормят и ладно.

Вздохнула и придвинула к себе тарелку. Я нехотя принялась жевать теплую кашу, которую неизвестный мне повар даже сдобрил маслом, но удовольствия особого не испытывала.

– Держи. – Никлас протянул мне небольшую булочку.

– Спасибо.

До сей поры я даже кусочки хлеба крайне редко видела, а тут целая булка.

О боги, какой же вкусной она оказалась! От блаженства я даже прикрыла глаза, смакуя каждый крохотный отщепленный кусочек. Сдоба таяла на языке, да и пахла она умопомрачительно. С виду – обычная булочка, а оказалось – наивысшее блаженство. А потом мне попался изюм. Я чуть не расплакалась от избытка эмоций.

Когда я поняла глаза на Никласа, последний кусочек булочки застрял в горле. Мужчина смотрел на меня с сожалением и жалостью.

– Завтра еще принесу.

– Совсем не обязательно…

Никлас чуть склонил голову и посмотрел на меня исподлобья.

– Принесу.

Сегодня мужчина уже не выказывал той, порой все же показной радости и безмятежности, что заставило меня напрячься. А съеденная с таким удовольствием сдоба, комом осела в желудке.

Никлас выглядел даже каким-то осунувшимся. В любой другой ситуации я бы поинтересовалась, все ли в порядке. А так, бросила на него настороженный взгляд и отвернулась к окну, всматриваясь в далекое, свободное, уже сумеречное небо.

– Пограничный пост в тех местах нужен с одной целью – вроде как следить за активностью горцев. От них ничего хорошего не приходится ожидать. А вот с нашей стороны никто границу не пересекал – не те условия. Прежде всего природные.

Я повернулась к мужчине. Он не смотрел на меня. Также разглядывал что-то в сумраке оконного проема. Неужели он наконец-то решил поведать мне тайну своей причастности?

– Я заметил их абсолютно случайно – ходил менять сигнальные охранки на парочке пограничных столбов.

– Вас одного отпускали к самой границе? – перебила я.

– Никому в здравом уме не пришло бы в голову там сбегать. – Мягкая улыбка вернулась к Никласу. – Горы, ветра. Зимой – снега, постоянно сходят лавины. Летом дожди, нередко сходят сели. Дорог, разумеется, нет. А безопасные тропки может и есть, но они мало кто знает. Да даже если и знает, то ни с кем делиться не станет. Теми путями идут только очень рисковые люди, у которых уже и нет другого выхода. Конечно же, они не возвращаются в Адарию. Риски действительно слишком велики. Поэтому пограничный пост скорее для галочки. Есть граница, значит нужно ее охранять. Так вот представь себе, как же я удивился, увидев, людей, которые крались к границе. И как раз туда, куда я еще не добрался до охранок. Не буду вдаваться в излишние подробности, но все свелось к тому, что я либо помогаю им, либо буду убит. На все раздумья у меня было всего пару минут – пока больше никто, кроме меня, не заметил их. Через минуту подтянулись и остальные, а с ними уже и ты. Без сознания. Два дня мы пробирались через горы – все же проводник нашелся. Как только горы наша группа миновала, проводника убили. Руководитель поездки, – тут Никлас усмехнулся так, что мне стало страшно, – весьма обрадовался тому, что мы с тобой оказались знакомы. Поэтому мне нашлась несколько другая роль, чем первоначально предполагалось.

Такие сложности, чтобы похитить и скрыть меня… Наверно нужно чувствовать себя важной персоной, но ничего кроме тягучей обреченности нет.

Тут я поняла – Никлас прекрасно представляет, что ему самому грозит – все та же смерть, как только он исполнит эту самую роль. Ему лишь отсрочили вынесение вердикта. Наверно, с этим и связано исчезновение того великана и замена его на Никласа. Так, в случае чего, я смогу описать или опознать только их двоих. Больше же никого и не видела. А Никлас – посредник, чья участь вряд ли завидна. Даже стало жаль его. Неуместное, странное чувство в таких условиях. Как когда-то стало жаль Инепа, но он-то, несмотря ни на что, жив. И может уже даже счастлив в семейной жизни…

Никлас еще что-то говорил, но я его перебила, не побоявшись схватив за руку:

– Есть ли хоть какой-то шанс сбежать?

Причем я имела в виду не только свой побег.

Мужчина резко побледнел и твердо сказал:

– Нет.

Я обреченно кивнула. А внутри как будто что-то оборвалось. Хотя не сказать, что я особо надеялась на другой вариант. Чудеса не случаются просто так. Они вообще обходят меня стороной.

И все же была склонна верить Никласу. Опять же, повода у меня не было, но я верила. Может просто в этом беспросветном положении искала хоть какую-то ниточку, которая удерживала во мне веру в людей в целом…