Чужая женщина

Раздвигая пальцами обеих рук мокрые складочки, обнажая клитор полностью, чтобы жадно обхватить губами, наброситься и втянуть пульсирующий узелок в рот. Сильно втянуть, удерживая плоть до боли раскрытой и ударяя языком, скользя им от мокрой дырочки вверх, дрожа и отплясывая на самой вершинке, рыча от возбуждения и потираясь членом о ковер, чувствуя, что сейчас спущу в штаны, едва она кончит мне на язык.

Но ее первый подаренный мне оргазм оказался намного вкуснее, чем я мог себе представить… Как же естественно и мощно она кончает… нет, не кончает — она в агонии. Она вся дрожит и выгибается в сладких конвульсиях, красивая до безумия, сладкая до боли в скулах и покалывания кончика языка, которым я все еще дразню ее плоть, уже спустившись вниз к сочащейся дырочке, вылизывая каждую каплю, поддевая клитор так, чтоб она дернулась от чувствительности мне навстречу и от невыносимости рывком наверх, переворачиваю на живот и за поясницу к себе, пристраиваясь к все еще вздрагивающей плоти головкой члена и с воплем бешеного наслаждения погружаясь внутрь, придавливая ее голову к ковру, пружиня на ногах, на полусогнутых, входя в нее поршнем и ударяясь пахом о шелковистые ягодицы. Как же крепко она меня сжимает изнутри, и я не продержусь долго. Это слишком туго, как в сильно сжатом кулаке.

— А так? Чувствуешь, КАК я льщу тебе? Как глубоко и сильно я тебе льщу?

Удар за ударом, пронзая насквозь, сжимая пальцами ее волосы на затылке. Такие длинные и мягкие.

— Сильнее, — хрипло и срываясь на гортанные стоны.

Вою от бешеного удовольствия, вбиваясь все сильнее и жестче, быстрее и быстрее. Так сильно, что я слышу, как ударяется мое тело о ее, и вижу, как мой пот капает на ее спину. Как же охрененно смотрится водопад золотистых волос на нежной спине, вздрагивающей от каждого моего толчка. Красивая, дико сексуальная… до боли в паху и сведенных в предоргазменном спазме яиц. И я сатанею от похоти, проводя вдоль позвонков длинным языком, обвивая им раковину ее ушка, рычу в него:

— Я хочу тебя иметь везде, слышишь? Грязно вытрахать тебя везде. Тебе когда-нибудь говорили такое?

— Неет, — стонет, закатывая глаза. — Говори еще… еще.

— С первой секунды я… я хотел тебя. Содрать твои трусики и посмотреть, как распахнутся твои глаза, когда я войду в тебя.

— Еще… о, Боже, твой голос…

— Хотел разодрать твое платье и трахать тебя в клубе на той лестнице. Трахать пальцами, языком, членом. Отметить тебя везде.

— Еще… не останавливайся, пожалуйста.

Я бы сдох, но не остановился. И я сам стону, ускоряя ритм толчков члена внутри. Быстрее и быстрее, просовывая другую руку под живот, ниже к гладкому лобку и сжимая двумя пальцами еще не остывший, горячий клитор.

— Ты все еще пульсируешь, девочка. Так сладко пульсируешь. Кончи для меня… еще… давай, сожми меня, сдави меня… и ори, мать твою. Сорви горло. Ори мое имя… Ты же для этого меня позвала? Грязно тебя трахать… так ори. Ты прекрасно его знаешь.

Никогда не думал, что меня разорвет от ее оргазма, что меня столкнет от него в самое пекло. Сжимает меня хаотичным спазмами. А я не могу взгляд от ее ослепительно красивого лица оторвать. Держу за волосы, повернув к себе, а она мечется в экстазе, извивается подо мной, а я ни черта красивее в своей жизни не видел. Все еще одетая, в распахнутой блузке, задранной юбке и в чулках черных. Волосы спутались и волнами по спине разметались, к мокрому лицу прилипли, и по щекам ее слезы катятся.

— Олеееег, — протяжно с надрывом.

От каждой судороги ее лона меня трясти начинает, и я выхожу из нее, чтоб на спину опрокинуть, чтобы в глаза смотрела, когда я кончать буду. Вот этими своими пьяными глазами чтоб смотрела. Под колени подхватил и насадил на себя со всей дури, ноги поднимая к плечам, надавливая и раскрывая ее для себя, отклоняясь назад, чтобы видеть, как член вбивается в ее плоть, выходя целиком и погружаясь до основания. Руки ей за голову завел, удерживая там и наклоняясь к ее груди, чтобы вцепиться в сосок, покусывая маленькую ореолу, не сбавляя темпа толчков, оторвался от груди, глядя ей в глаза и проводя языком по губам, чтобы снова наклониться и теперь впиться во второй сосок, дергаясь вместе с ее конвульсиями наслаждения и втягивая тугую вершинку очень сильно, не прекращая двигаться все быстрее и быстрее, удерживая за ноги, глубоко сильными ударами, и на мгновение кажется, что на мне загорелась кожа. Я с диким рыком выгибаюсь назад в адском вопле оргазма, первой струей ударяя внутри ее тела, и с громким хриплым рыком сжимаю ее бедра. Меня раздирает изнутри от этого бешеного взрыва, и я каждый всплеск спермы ощущаю диким фейерверком наслаждения, кончая в нее бесконечно долго, дергаясь всем телом и придавливая сверху, впиваясь ртом в ее губы, чтобы выдохнуть с последней судорогой.

А потом мы валяемся на полу вдвоем, она на мне, а я глажу ее спину и все еще вздрагиваю, как будто на мне нет кожи. Где-то в полумраке тикают часы.

Втянул запах ее волос и закрыл глаза от наслаждения.

— Ну что? Скажешь свое имя… познакомимся?

— Я тебе уже его сказала.