Чужак

– Ложись! – крикнул Ральф, схватил Холли за плечи и повалил ее на асфальт. – Ложись! Ложись!

Хоуи обернулся к нему с лицом одновременно испуганным и озадаченным:

– Что? Ты хочешь сказать…

Прогремел еще один выстрел, и пуля снесла Хоуи Голду полголовы. Еще секунду Хоуи стоял, по его щекам текла кровь. Потом он упал. К нему рванулся Алек, но третий выстрел отбросил его на капот джипа. Кровь хлестала из раны у него в животе. Юн бросился к нему. Раздался четвертый выстрел. Ральф увидел, как пуля разорвала Алеку шею, и тот рухнул на землю с другой стороны машины.

– Юн, ложись! – крикнул Ральф. – Ложись! Стреляют сверху! С вершины холма!

Юн упал на четвереньки и пополз к Ральфу и Холли. Еще три выстрела, один за другим. Зашипела пробитая пулей шина. Лобовое стекло пошло мелкими трещинами и просело вокруг пулевого отверстия над рулем. Третья пуля пробила заднее крыло с водительской стороны и вышла наружу с пассажирской, оставив дыру диаметром с теннисный мяч, совсем рядом с тем местом, где Ральф с Юном припали к земле, прикрывая Холли. Потом была пауза, затем новый залп. В этот раз – из четырех выстрелов. Задние стекла осыпались шуршащим дождем неопасных осколков. В задней части кузова образовалась еще одна дыра с рваными, зазубренными краями.

– Нам нельзя здесь оставаться. – Голос Холли звучал совершенно спокойно. – В нас он, может, и не попадет. Но попадет в бензобак.

– Она права, – сказал Юн. – Алек и Голд… Как вы считаете, есть ли шанс?

– Нет, – ответил Ральф. – Они…

Еще одна серия выстрелов. Все трое пригнулись и сморщились. Зашипела вторая пробитая шина.

– Они оба мертвы, – договорил Ральф, когда выстрелы отгремели. – Нам придется спрятаться в сувенирной лавке. Вы двое бегите, я вас прикрою.

– Лучше я вас прикрою, – возразил Юн. – А вы с Холли бегите.

Сверху донесся пронзительный крик стрелка – то ли ярости, то ли боли.

Не дожидаясь ответа Ральфа, Юн вскочил и начал стрелять по вершине холма, держа пистолет двумя руками.

– Бегите! – крикнул он. – Быстрее! Бегите!

Ральф и Холли поднялись на ноги. Так же, как в тот злополучный день, когда был убит Терри Мейтленд, восприятие Ральфа обострилось настолько, что казалось, он видит и слышит все сразу. Все, что происходило вокруг. Он обнимал Холли за талию. В небе над ними кружила птица. Шипели пробитые шины. Джип кренился на левый бок. На каменистой вершине холма что-то сверкало. Очевидно, блики солнца на оптическом прицеле. Ральф не знал, почему эти вспышки перемещаются туда-сюда такими судорожными рывками, да и не хотел знать. Сверху донесся новый крик, потом еще один, больше похожий на истошный визг. Холли схватила Юна за руку и резко рванула к себе. Он изумленно уставился на нее, как человек, внезапно разбуженный посреди ночи, и Ральф понял, что Юн готовился умереть. Юн был уверен, что ему предстоит умереть. Все трое помчались к зданию сувенирной лавки, и хотя расстояние между лавкой и смертельно раненным джипом не превышало двух сотен футов, им казалось, что они бегут в замедленной съемке, словно троица лучших друзей в конце глупой романтической комедии. Только в этих комедиях никому не приходится пробегать мимо двух мертвых людей, которые еще полторы минуты назад были живы. В этих комедиях никому не приходится наступать в лужи свежей крови и оставлять за собой ярко-красные следы. Грянул еще один выстрел, и Юн вскрикнул.

– Он меня ранил! Этот кретин меня ранил! – крикнул он и упал.

13

Джек перезаряжал винтовку, морщась от звона в ушах, когда змея решила, что с нее хватит. Она не потерпит докучливых чужаков на своей территории. Она метнулась вперед и впилась Джеку в правую голень. Острые зубы без труда прокусили тонкую хлопчатобумажную ткань легких брюк, а ядовитые железы были полны до отказа. Джек перекатился на спину, держа винтовку в вытянутой правой руке, и закричал, но не от боли – боль придет позже, – а при виде гремучей змеи, ползущей вверх по его ноге. Раздвоенный змеиный язык мелькал, крошечные глазки сверкали. На секунду Джек просто оцепенел от ужаса. Змея укусила его еще раз, теперь в бедро, и поползла дальше, продолжая греметь. Вероятно, следующий укус придется в мошонку.

– Слезь с меня, гадина! Слезь с меня, на хрен!

Джек понимал, что не стоит пытаться пристукнуть змею винтовкой – тварь легко увернется, – поэтому бросил оружие и схватил змею двумя руками. Она извернулась и вцепилась зубами в его правое запястье. В первый раз промахнулась, а во второй прокусила кожу до крови, оставив две дырки размером с двоеточие в газетном заголовке. Но яд у нее закончился. Джек об этом не знал. А даже если бы и знал, ему было уже все равно. Он выкручивал извивавшуюся змею, как мокрую тряпку, пока ее кожа не лопнула. Снизу кто-то стрелял – судя по звукам, из автоматического пистолета, – но на таком расстоянии пистолет был не опаснее рогатки. Джек отшвырнул змею. Она грохнулась на каменистую землю и уползла прочь.