Чужак

— Запомни, — сказала она мне, — деньги бери вперед. Пять долларов с клиента и двадцать пять, если он собирается остаться на всю ночь. Стой здесь, рядом с гостиной, впускать гостей я буду сама. Если я решу, что с кого-то из них можно взять больше, я шепну тебе, сколько именно.

Миссис Мандер вошла в гостиную, открыла буфет, достала несколько бутылок, расставила их на рояле и поставила рядом стаканы. Потом вышла.

— Следи, чтобы никто не напился, от этого только одни неприятности. — Зазвенел звонок. — Открой, — сказала она, возвращаясь в гостиную. Я заметил, что девицы преобразились, выпрямились в своих креслах, на их лицах появилось любопытство. Работа началась.

Я подошел к двери. Там стоял мужчина небольшого роста. Он выглядел как банковский служащий или владелец небольшого магазина. Я открыл дверь и впустил его. По тому, как он уверенно направился в гостиную, чувствовалось, что он завсегдатай. Я услышал, как он здоровается со всеми. Спустя несколько минут он вышел из гостиной с Большой Мэри. На лице ее светилось торжество — она заполучила первого клиента. Мужчина вынул деньги и протянул мне. Там было три доллара. Я посмотрел через дверь на миссис Мандер и показал ей три пальца. Она согласно кивнула.

— Все в порядке, — проворчал я, решив, что это постоянный клиент.

Снова раздался звонок. Пришел еще один гость. Я впустил его, и он прошел прямо в гостиную. Мужчины продолжали приходить, до меня доносился звон стаканов, смех и тихая музыка. Некоторые из девиц разошлись с клиентами по комнатам. Большая Мэри спустилась вниз со своим коротышкой и помогла ему надеть пальто.

— Увидимся на следующей неделе, — сказала она.

— Конечно, — сказал он, и я выпустил его на улицу.

Мэри вернулась в гостиную.

Ночь шла своим чередом без каких-либо происшествий. В ней было множество различных звуков: звон стаканов, «Сент-Луиз блюз», шум воды в туалете, скрип дверей, визгливый голос миссис Мандер, шаги на лестнице, приветствия при встрече и расставании, шелест платьев, скрип кроватей. Это были ночные звуки, грязные звуки. Ночь шла своим чередом.

Около трех часов миссис Мандер вышла из гостиной.

— Наверху есть посетители? — спросила она.

— Нет, — ответил я.

— Тогда закрывай.

Я запер дверь, и мы пошли на кухню. Там, рядом с холодильником, был вделан в стену небольшой сейф.

— У тебя должно быть триста пятнадцать долларов, — сказала миссис Мандер, доставая свои записи и сверяясь с ними. Я взглянул на листок. Там были написаны имена девиц, и против каждого имени было помечено количество клиентов и полученная сумма. Я пересчитал деньги. Она была абсолютно права, и я моментально отбросил всякие мысли о том, чтобы потихоньку подворовывать из этих денег.

Миссис Мандер пересчитала деньги и убрала их в сейф. Потом она открыла шкафчик и достала бутылку джина.

— Выпьешь? — спросила она, протягивая мне бутылку.

— Нет, спасибо, бабушка, — сказал я.

Она налила себе и выпила.

— Правильно, — сказала она. — Не привыкай к этой гадости, это яд.

Я посмотрел на нее.

— Это первый раз за всю ночь, я никогда не пью на работе.

С этими словами она выпила еще стаканчик.

— А теперь иди спать, Фрэнк, — сказала она, глядя на меня поверх очков. — У тебя все будет в порядке.

Я вышел из кухни, поднялся к себе в комнату, разделся в темноте, швырнув одежду в кресло, и лег в кровать.

Так я лежал некоторое время, уставившись в потолок, потом начал ворочаться. Глаза болели от усталости, но уснуть я не мог. Нашарив в темноте сигарету, я закурил и глубоко затянулся.

Внутри у меня творилось что-то непонятное. Впервые в жизни я хотел спать, но не мог уснуть. Внезапно я испугался: испугался вещей, которых не мог понять, испугался остаться одиноким, без родных, без брата Бернарда. Я боялся думать о будущем, потому что моя жизнь представлялась мне куском мерзкой слизи. Я тихонько заплакал в подушку.

Я чувствовал грязь, невероятную грязь — на коже и даже внутри себя на костях, от которой никогда не смогу отмыться.

Зачем я убежал?

Глава четвертая

Я так и не уснул, и когда в мою комнату заглянул рассвет, я встал, подошел к окну и закурил. Улица была пустынна, на ней стоял только фургончик молочника да какой-то случайный прохожий спешил на работу. Уличные фонари погасли. Я подошел к умывальнику, налил в него холодной воды и подставил под струю голову и лицо. Потом оделся, переменив нижнее белье и рубашку, и потихоньку спустился в прихожую. Из комнат не раздавалось ни звука. Я вышел за дверь и, пройдя немного по улице, свернул за угол. Там был небольшой сквер. Я уселся на скамейку. Рядом со мной находился фонтан, который высоко выбрасывал струи в утренний воздух, капельки воды блестели в лучах солнца. Несколько воробьев уселись на фонтан, возвещая своим чириканьем о наступлении нового дня.