Чужак

За фонтаном, в другой стороне сквера, на скамейке, спал моряк, закрыв одной рукой глаза от солнечного света. Его белая фуражка валялась на земле рядом. У входа, который был ближе к моряку, появился полицейский. Он подошел к скамейке и начал тихонько трясти моряка за плечо. Потом что-то сказал ему. Моряк ответил, поднял с земли фуражку и вышел из сквера. Полицейский продолжил обход. Сначала я подумал, что хорошо бы смыться, но потом решил, что если меня поймают, то и черт с ним. Пора кончать игру. У меня мелькнула надежда, что меня арестуют и отправят обратно в Нью-Йорк. Сам я не мог вернуться после того, как сбежал, и еще я не мог убедить себя, что совершил ошибку. Но если меня отправят насильно…

— Доброе утро, парень, — поздоровался со мной полицейский.

— Доброе утро, — ответил я, думая о том, заметит ли он, что голос у меня дрожит.

— Прекрасное утро, не правда ли? — сказал полицейский, вдыхая воздух всей грудью и оглядывая сквер. — Ты что-то рано встал.

— Не спится, — честно ответил я.

— Для мая довольно жарко, — сказал полицейский, улыбаясь. У него были рыжие волосы и голубые глаза — типичный ирландец. — Ты живешь где-нибудь рядом?

— Да, — ответил я, улыбаясь в ответ. — Я приехал к бабушке, она живет вон на той улице. — Я показал рукой в направлении дома. — Я из Нью-Йорка.

— Отличное место, — сказал он. — У меня там брат, он служит в полиции. Сержант Флагерти, знаешь его?

Я покачал головой.

— Нью-Йорк большой город.

— Да, конечно, — согласился он. — Ну ладно, мне надо идти. — Он бросил на меня прощальный взгляд. — До свидания.

— До свидания, — сказал я, наблюдая, как он удаляется, помахивая дубинкой. «Вот тебе и полицейский», — подумал я.

Откинув голову на спинку скамейки, я подставил лицо солнцу. Его лучи приятно согревали, и мне показалось, что оно очищает меня, проникая сквозь кожу. Я задремал.

Проснулся я внезапно. Пробегавший мимо пес остановился и посмотрел на меня. Я взглянул на часы, было начало девятого, и я почувствовал, что проголодался. Я поднялся и пошел к выходу из сквера. Вдали я увидел магазины и направился в их сторону.

Я зашел в ресторан и позавтракал, а около десяти вернулся в дом миссис Мандер. Дверь мне открыла Мэри.

— Ты уже встал? — спросила она.

— Да.

— А ты завтракал?

— В ресторане, недалеко отсюда.

Я вошел в прихожую. На голове у Мэри был платок, она только что закончила уборку. Окна были распахнуты, и по дому гулял свежий ветерок. Я сел на диван и принялся читать газету, которую купил. Через открытую дверь мне было видно всех, кто спускался по лестнице. Через полчаса с кухни донесся запах жареной ветчины. Наверное, его почуяли и остальные обитатели дома, потому что они друг за другом начали спускаться вниз.

Первой появилась Большая Мэри. Она бросила на меня быстрый взгляд и прошла на кухню, но через несколько минут вернулась.

— Можно войти? — почти подобострастно спросила она.

— Да, — ответил я, не отрываясь от газеты.

— Ты не сердишься на меня за вчерашнее? — спросила она, усаживаясь напротив меня и раздвигая ноги так, чтобы мне были видны ее ляжки.

— Нет, — ответил я и перевернул страницу. — Это просто недоразумение.

— Вот именно, — быстро сказала она и повторила понравившееся ей слово, — недоразумение.

— Да, — сказал я.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обиженным. Ты понимаешь, что я имею в виду? — спросила она, еще шире раздвигая ноги.

Я понял, что она имела в виду.

— Если тебе что-то понадобится… — замялась Мэри, одарив меня нежным взглядом.

— Нет. Забудь о том, что было. Нам не нужны неприятности.

Она встала.

— Ну хорошо, и все-таки не забывай о моих словах. — Она отправилась на кухню завтракать.

Спустя несколько минут пришла миссис Мандер. Она направилась прямо к буфету и выпила, потом обернулась ко мне:

— Доброе утро, тебе что, не спится?

— Я всегда встаю рано, — ответил я.

— Завтракал?

— Да.

Она ушла на кухню.

Последней спустилась Дженни. Она единственная была в платье, остальные в халатах и ночных рубашках. На ней было платье из серого ситца, на шее поблескивал маленький золотой крестик.

Она прошла в гостиную.

— Доброе утро.

— Привет, — ответил я.

— Уже позавтракал?

— Да.

Она подошла ко мне, слегка покачивая бедрами.

— Я сегодня себя прекрасно чувствую, хочу пойти к мессе. Пойдешь со мной?

— Нет, — коротко бросил я. — Как может кто-нибудь из этого дома ходить в церковь?

— А почему бы и нет? — спросила она. — Тебе это тоже пойдет на пользу.

— Оставь меня в покое, — взорвался я. — Меня не интересует, куда ты идешь, — к мессе или к дьяволу, только убирайся отсюда.

Она весело рассмеялась и направилась к двери.

— Я пойду к дьяволу, — сказала она, продолжая улыбаться, — но и ты тоже. Мы все пойдем к дьяволу, вот увидишь. — Она вышла.

— О чем вы говорили? — спросила миссис Мандер, возвращаясь в гостиную. В этот момент я услышал, как хлопнула входная дверь.

— О дьяволе, бабушка, — ответил я.

— Ох! — воскликнула старуха, наливая себе порцию джина. — Дженни всегда говорит об этом. Она из тех католиков, которые верят, что за грехи бывает расплата. И в настоящем и в будущем. А ты не католик?

— Нет, — ответил я.