Чужак

— Спасибо, мэм, но Бог не может обеспечить даже вашу семью, поэтому лишний рот вам ни к чему.

— Не говори так, мальчик, — ответила миссис Гаррис. — На жизнь нам хватает.

Глава шестая

Три дня мы питались овсяной крупой. Конечно, это хорошая пища, но она чертовски надоедает. К концу недели у меня все еще не было работы и осталось всего три доллара.

В субботу вечером Том спросил меня:

— Не хочешь пойти на вечеринку?

— Конечно, хочу, — сказал я, — но, может быть…

— Пойдем, — оборвал он меня. — Это платная вечеринка, вход стоит двадцать пять центов. За эти деньги можно послушать музыку, поесть и выпить. А кроме того, — добавил он, беря меня за руку, — там будут девушки.

— Хорошо, — улыбнулся я, — но…

Ничего, — снова оборвал он меня. — Они, скорее всего, подумают, что ты просто бездельник, который забрел в Гарлем.

Через час мы оделись и вышли. Сэм остался дома. Он сидел за столом и читал.

— Отличный парень мой брат, — сказал Том. — Он сейчас староста класса.

— Да, похоже на то. Он все время сидит над книгами, — ответил я.

Вы когда-нибудь пили джин с пивом? В стакан пива наливается две порции джина — вот что пили на вечеринке. Наверное, я опьянел после первого же стакана, потому что не совсем помню, что там происходило. Было человек тридцать. Какой-то мужчина играл на гитаре. Было несколько белых мужчин и женщин. Казалось, что белые избегают друг друга и разговаривают только с неграми. Когда я попытался заговорить с белой девушкой, она отвернулась и подошла к симпатичному негру.

Около трех ночи вечеринка закончилась. Том так нагрузился, что еле двигался. Я обхватил его и вывел на улицу. Холодный воздух освежил меня, и, когда мы добрались до дома, я был абсолютно трезвым. Пока мы шли, довольный Том что-то пел и орал, а когда мы вошли в подъезд, он упал. Я попытался поднять его, но мне это не удалось. Света в подъезде не было, я чиркнул спичкой и, услышав под лестницей какую-то возню, посмотрел туда. Там стояла Элли и белый мужчина лет сорока. Лицо его было напряжено, взгляд испуганный, пальто и пиджак расстегнуты. Элли стояла и смотрела на меня. Мужчина двинулся к выходу, но она схватила его за плечо.

— Дай мне еще двадцать пять центов, — сказала она.

Он сунул руку в карман, протянул ей монету и поспешил на улицу.

Элли спокойно подошла ко мне и посмотрела на лежащего Тома.

— Он что, упал? — спросила она.

— Да. Помоги мне поднять его, я один не справлюсь.

Общими усилиями мы дотащили Тома до квартиры и уложили на кровать. Было примерно половина четвертого. Сэм спал, из соседней комнаты доносилось похрапывание миссис Гаррис. Я пошел на кухню, и Элли отправилась за мной. Я посмотрел на нее.

— Ты никому не скажешь? — спросила она.

— Не скажу, — ответил я.

— Надо же как-то добывать деньги, — в голосе ее звучало отчаяние. — Сэм получает в магазине всего полтора доллара в неделю и чаевые и еще продуктовые талоны на тринадцать с половиной долларов каждые две недели. Но этого не хватает, нам надо больше денег.

— А что ты своим говоришь?

— Что работаю три вечера в неделю на ленточной фабрике на Сто тридцать второй улице, хотя я уже несколько недель как там не была.

— И давно ты этим занимаешься?

— Не твое дело, — огрызнулась Элли.

— Ладно. — Я посмотрел в окно. Самочувствие мое было неважным. Элли подошла ко мне.

— У тебя есть деньги? — спросила она.

— Нет, — солгал я, сам не понимая почему.

Она протянула мне монету в двадцать пять центов.

— Может, тебе понадобятся завтра деньги, ведь ты по воскресеньям ходишь в церковь.

— Нет, спасибо, — сказал я и посмотрел на нее. — Нет.

В глазах у нее появились слезы. Несколько минут мы смотрели друг на друга. Слезы уже текли у нее по щекам, глаза опухли, как это бывает у негров, когда они плачут, и покраснели. Я тронул ее за плечо.

— Не волнуйся, все будет в порядке.

Она вышла из кухни. Придя в спальню, я увидел, что ее кровать свободна. Я заглянул в соседнюю комнату — Элли спала вместе с матерью. Я вернулся к себе и лег на ее кровать.

В воскресенье я проснулся рано и продолжал лежать, прислушиваясь к похрапыванию Тома и Сэма. Наконец я встал и пошел на кухню. Было шесть утра. Я сполоснул лицо и начал намыливать его. На улице было еще темно, и я включил тусклый кухонный свет. В то время, когда я брился, в кухню зашел Сэм и, усевшись на стул, принялся наблюдать за мной.

— Ты что так рано поднялся? — спросил я.

— Мне надо идти в магазин разносить утренние заказы, — ответил он. Некоторое время мы молчали. — Сколько тебе лет, Фрэнки? — спросил Сэм.

— Двадцать.

— А тебе не намного больше, чем мне. Мне почти восемнадцать. Я думал, что ты старше.

Я повернулся и посмотрел на него. Он был довольно симпатичным парнем: темная кожа, жесткие курчавые волосы, тонкие черты лица, большие выразительные глаза.

— Фрэнки, а что ты думаешь о нас? Я имею в виду Тома, маму и Элли. Ты думаешь, что отличаешься от нас? — Его большие карие глаза были серьезными.

— Вы очень хорошие люди, и не были бы лучше, если бы…

— Если бы были белыми? — оборвал он меня.