Чужестранец и завоеватели

Простые куранги в первый миг были слишком ошеломлены, чтобы найти время ударить Нельяну в спину, но едва она успела выпрямиться, как перед ней вырос Кро-Кроах, замахивающийся мечом, столь же большим, что и он сам. Златолист был уже в руках княжны, не надеясь на щит, она попыталась отпарировать удар, полетели искры – рука онемела до плеча и сама она полетела на землю, получив по шлему клинком собственного оружия. Если бы не дружинник, который в этот самый момент налетел на Кро-Кроаха, ей бы пришёл конец. Но даже таранный удар копьём в грудь, казалось, не ранил земного бога, лишь заставил отступить на пару шагов – а дружинник вылетел из седла, как будто его копьё ударило в прочную стену. Копьё Кро-Кроаха со свистом прилетело обратно в его руку – и в следующий миг он насадил на это копьё следующего саклиба, попытавшегося на него напасть, как крестьянин насаживает сноп сена на вилы.

Вокруг творился полный хаос, саклибы, куранги, псы убивали и умирали, вой, рёв, боевые кличи, ржание и визг лошадей, лязг железа и треск ломающегося дерева заглушали любые попытки отдавать команды. Нельяне не удавалось подняться в сутолоке, её дважды сбивали обратно с ног врезающиеся в неё люди, она на четвереньках пыталась отползти в сторону от Кро-Кроаха, но получила жестокий удар по затылку, сбивший с её головы шлем. Предприимчивый куранг, решивший воспользоваться шансом зарубить саклибскую княжну, невольно спас ей жизнь – брошенное Кро-Кроахом копьё проткнуло его насквозь чуть выше поясницы, прошло дальше и поразило Нельяну прямо между лопаток – но тяжёлая кольчуга княжны оказалось достаточно прочной, чтобы остановить настолько ослабленный удар. Налетевший в этот момент на земного бога всадник рубанул его по неприкрытому лицу, но столкнувшись с зачарованной кожей, меч лишь срезал прядь волос и чуть оцарапал щёку. Всадник, видно не поверив в столь ничтожный результат своего удара, развернул лошадь для нового, но на этот раз он едва замахнулся, как Кро-Кроах отсёк ему руку вместе с мечом.

Земной бог крутанул головой, ища, куда делась Нельяна с её действительно опасным клинком, хотел было уже снова позвать к себе своё копьё, но тут особое чувство, ненадёжное, но порой позволяющее ощущать будущую опасность, заставило его обернуться.

Слишком поздно. На всём скаку, Оррик всадил подобранное чужое копьё прямо в шею земного бога. Попав выше чешуйчатого нагрудника доспеха, остриё пробило её насквозь, встретив не больше сопротивления, чем если бы Кро-Кроах был смертным из плоти и крови. Да избегать удара было поздно – но времени, чтобы взмахнуть безоружной правой рукой Кро-Кроаху как раз хватило. Кулак размером в голову угодил Оррику прямо в живот, так что тот вылетел из седла как камень из катапульты. Несмотря на выбитый ударом дух, Оррик попытался перевернуться и сгруппироваться в полёте – но угодил в пару пеших курангов, сбил их с ног и сам покатился по земле безо всяких признаков грации. Приложившись головой обо что-то твёрдое, он едва не лишился чувств. Вскочил на ноги движимый более инстинктами, чем мыслями и тут же, не успев ещё вытрясти искры из глаз, получил удар копьём в бок от случайного куранга. Прежде чем тот успел выдернуть оружие для второго удара, ему снёс полчерепа промчавшийся мимо всадник. Оррик ухватил только что ранившее его копьё как раз вовремя – Кро-Кроах уже нависал над ним, замахиваясь мечом. Из раны на горле земного бога растекалось по бороде вязкое, ртутное подобие крови, но его движения ничуть не замедлились.

Оррик уклонился от удара, изогнувшись как стебель травы под сильным ветром и тут же распрямившись, избежал второго словно по волшебству сместившись на пару шагов в сторону. Дыхание уже восстановилось, а с ним и ясность ума. На взгляд смертного, Оррик, с раскроенной головой, залитый кровью, в основном чужой, потому что своя быстро останавливалась, мог показаться раненым не менее тяжело, чем Кро-Кроах. И их раны действительно были схожи по тяжести – равно не мешая им продолжать бой. Мозг, сердце, лёгкие, горло Оррика были целы, позвоночник и основные кости конечностей в одном куске – прочие раны и переломы сейчас не имели значения. Противники обменивались ударами с такой скоростью, что мало кто из обычных людей сумел бы заметить, которые их этих ударов достигали цели