Чужеземная ода

Я несколько раз моргаю, а горло сдавливает. Дес крепче сжимает мою руку.

— Когда я увидел тебя, лежащей там со сломанными крыльями… — он качает головой, — вновь вспомнил о той ночи в тронном зале Карнона, а они… они пробудили воспоминания о смерти моей матери.

Я даже… не предполагала.

Неудивительно, что он так яростно наказывает тех, кто охотится на женщин, это в нём из-за пережитого.

Время рассказов заканчивается вскоре после этого, и через полчаса Дес встаёт, и принимается мерить тяжёлыми шагами противоположный конец комнаты. Вскоре звук шагов стихает.

— Ну? — спрашивает он у целительницы.

Та встаёт и бросает очередное окровавленное полотенце в урну.

— Это всё, что я могу сделать, — говорит она. Целительнице удалось скрепить кости и частично соединить кожу на крыле, но очевидно, что рана ещё не зажила.

Тени в комнате вновь сгущаются. У Деса сегодня очень плохое настроение. Не знаю, насколько пустыми были угрозы Деса к целительнице, но она сделала всё, что могла. Не её вина, что магия фейри и человеческая несовместимы.

— Темпер, — бормочу я.

Дес подходит ко мне.

— Что, ангелочек?

— Приведи Темпер, она поможет.

Вы не поверите, что колдунья, столь склонная к злу, как Темперенс, может быть хороша в исцелении, но это так. Доказательство, что судьбы — ироничные суки.

Как оказалось, нам вообще не нужно звать Темпер; уже сломанная дверь в нашу комнату срывается с петель прежде, чем Дес успевает отойти от меня.

— Калли. — Голос Темпер наполняет сила. Я осторожно поднимаю руку и слабо машу. Темпер дико проносится по комнате. — И кого мне убить?

Дес складывает руки на груди.

— Тебе придётся встать в очередь.

Она подходит ко мне и смотрит на спину. Затем судорожно вдыхает.

— Девочка, что случилось? — Её голос меняется от гневного на панический. Это плохой знак. Должно быть, я выгляжу хуже, чем думаю, раз у неё такая реакция.

Дес подходит к ней.

— Мне нужно, чтобы ты её исцелила. — Теперь и в его голосе тоже слышится паника.

— Вот дерьмо, — говорит она, кладя руки на мои крылья, после чего закрывает глаза и что-то напевает под нос. Почти сразу же я чувствую действие магии Темпер. Там, где магия Деса — знойная тьма и извивающиеся тени, магия Темпер — жар из печи.

Когда Темпер открывает глаза, они светятся. Она продолжает напевать, жутким низким голосом.

— Торговец, — говорит она, — расскажи, что случилось.

Мы с Десом обмениваемся взглядами. Последний раз, когда Темпер взбесилась, взорвала портал.

— Что ты уже знаешь? — спрашивает Дес.

— Малаки сказал…

Малаки ей рассказал? Этот фейри официально под каблуком.

— … что Калли ранена, и мы скоро уедем.

— Ух ты, — произношу я, садясь. — Мы скоро уедем?

Темпер вновь укладывает меня.

— Что я не знаю? — спрашивает она.

Прежде чем Дес успевает ответить, я выпаливаю:

— Они хотели выпороть человека, которого изнасиловали. — И продолжаю рассказывать Темпер всю историю с момента, как Дес вышел из тронного зала, до того, как вынес меня из него. Когда заканчиваю, Темпер полностью залечивает мои сломанные крылья. Они зудят там, где выросла новая кожа, и срослись кости, но, если не считать этого, всё отлично.

— Где эта пилотка нестроевая? — требует Темпер, говоря о Маре. — Я её убью.

От её слов Дес улыбается, и, Господи, хуже того, что эти двое враги, что они друзья.

Стук в косяк без двери прерывает словесный понос Темпер. Снаружи, склонив голову, стоит человеческий слуга, а в его руках букет цветов.

— Да, — говорит Дес, подходя к двери.

— У меня подарок для пары Короля Ночи, — отвечает слуга, слегка приподнимая цветы.

Я встаю с кровати.

— Калли, — говорю я, пересекая комнату, затем беру букет. — И спасибо за цветы

Он нерешительно поднимает голову, и я смотрю в его зелёные глаза.

— Спасибо за то, что сделали, — тихо благодарит он. — Мы никогда не забудем.

Ему не нужно уточнять, кто мы.

Он снова опускает голову, а затем уходи вниз по ступенькам

— Погоди! — кричу я вслед, выходя из комнаты. Он поворачивается ко мне. — Ты не должен так жить, — обращаюсь я к нему. — Никто из вас не должен. На Земле всем вам найдётся местечко.

Он улыбается.

— Мы ценим тебя и твои странности. Возможно, однажды мы и уйдём. А пока… — он снова склоняет голову и уходит.

У меня опускаются плечи. Рим не за один день построился и всё такое, но, всё же, зная, что эти люди будут продолжать жить здесь, где у них очень мало прав — горькая пилюля.

— Итак, — говорит Темпер, когда мы возвращаемся в свои комнаты, — предлагаю взорвать какое-нибудь дерьмо, а потом уйти.

Дес, кажется, не возражает.

Я чувствую, как все отчаяние и вся боль наполняют и душат меня. Внезапно, я больше не могу. По венам бежит молния. Может, если испаришь все страдания, мелочную неуверенность, разочарования и труды, доберёшься до нерушимой сердцевины. До того, что не может быть сломлено жадностью, похотью или насилием. То, что не совсем магия, но всё же сила.

— Нет, — возражаю я, поворачиваясь к Темпер. — Я не сбегу. — Когда же поворачиваюсь к своей паре, на его губах играет улыбка. — Пора Потустороннему миру узнать, насколько сильными могут быть рабы.

Глава 40