Чужие дети

— И что он сказал на это?

Элизабет снова подняла розовый стакан.

— Он сказал, что нельзя забыть прошлое, потому что все, что свершается, уходит туда. Что-то происходит, дело сделано, а последствия продолжают просто двигаться дальше. Он дал мне почувствовать… — она остановилась, закусила губу и произнесла:

— Я жила слишком ограниченной жизнью, чтобы знать об этом.

— Возможно, он говорил с тобой немного покровительственно.

— Но правдиво. Я похожа на книгу на полке, которую никто не хотел взять и прочитать до конца.

— Элизабет, — сказал отец.

— Да?

— Ты загнана в угол, так?

— Да.

— Моя дорогая, что ты собираешься сделать?

Она подняла чайный стакан и выпила весь херес в два глотка, потом поставила пустой стакан обратно на энциклопедию.

— Я собираюсь попросить его, — проговорила Лиз, — попросить оказать мне поддержку.

Глава 17

Фермерский дом Хантли поднимался красным пятном из красной земли Херфордшира, словно за многие столетия он медленно вырос из нее. Дом был построен на склоне вместе с заботливо выстроенными сбоку сараями. Через поток между домом и узкой дорожкой, Тим перекинул грубый мост, сделанный из железнодорожных шпал. Когда Бекки перешла через него, две овчарки, посаженные на длинные бряцающие цепи прямо у входа в ближайший сарай, с лаем бросились ей навстречу огромными прыжками. Длина цепи держала их примерно на расстоянии ярда, однако девочка направилась по дальней стороне моста и сразу же юркнула в маленький сад фермы. Она не любила собак.

Дверь дома открылась прежде, чем она добралась до нее. Миссис Хантли, которую она не встречала раньше, стояла в дверном проеме и с без улыбки смотрела на нее.

— Мы уже волновались, придешь ли ты.

Бекки проглотила обиду. Она поднесла к волосам руку с ногтями, покрытыми дешевым синим лаком и убрала прядь с лица.

— Я сейчас присматриваю за мамой.

Миссис Хантли внимательно окинула ее взглядом. Она посмотрела на ее непричесанные волосы, джинсовую куртку, длинную грязную юбку и испачканные ботинки. Мать фермера проговорила, как бы идя на уступку:

— Тебе лучше зайти.

Бекки последовала за ней. Кухня была низкой и маленькой, но чистой. На покрытом клеенкой столе у окна лежали коробки из-под яиц, внутри них были положены отборные проросшие посевные картофелины, а в стороне сидел Тим Хантли и ел что-то из дымящейся тарелки. Он бросил на Бекки спокойный взгляд и указал ей на стул напротив:

— Садись.

Бекки последовала просьбе. Она сжала кулаки, чтобы спрятать синие ногти от посторонних глаз, и опустила руки на колени. Миссис Хантли взяла чайник, стоявший на кухонной плите, и поставила налитую чашку на стол перед девочкой. Та не прикоснулась к чашке, но не потому, что из протеста дала себе зарок не пить чай.

— Спасибо, — сказала она.

— Ну, — спросил Тим, — что ты хочешь нам сказать?

Бекки посмотрела на свой чай. Она бы предпочла взять в руки что-нибудь, но не была уверена, что выдержать взгляд миссис Хантли, если поднесет ко рту чашку. Она сказала:

— Я не знаю, что случилось. Миссис Хантли проговорила:

— Что сказала твоя мать?

Бекки колебалась. Надин была неспособна рассказать все толком, но зато дала много обрывочных сведений. Она ужасно расстроилась из-за новости о побеге дочери, а потом — из-за отказа Мэтью позволить ей прийти к ним…

«Он не… — устало произнесла Надин. — Он не позволил, он запретил мне!»

А потом Тим принес ей ягненка, и она думала, что сможет справиться с уходом. Затем Надин услышала о Бекки и пришла в панику. Она позвонила Тиму, он явился, а она была в истерике. И потом он схватил ее и потащил наверх, в постель, а потом…

— Что? — спросила Бекки.

— Я не могу сказать тебе.

— Он пытался что-нибудь сделать? Он позволил себе что-нибудь?

— Я не знаю, — сказала Надин. — Не помню. Просто вижу, что он напугал меня, был груб, я не знала, что сейчас произойдет.

Теперь Бекки не встречалась глазами с глазами Тима и миссис Хантли.

— Она ничего не помнит.

Тим фыркнул.

— Мы не хотим никакого шума, — сказала миссис Хантли. — Мы не собираемся ухаживать за ней, дадим немного еды — вот и все. Но нам не нужны никакие проблемы.

— Я пришла, — громко сказала Бекки, прежде чем прошел ее бравурный настрой, — чтобы поблагодарить вас за все, особенно — за то, что позвали доктора.

Тим пожал плечами:

— Она была в истерике.

Бекки ничего не ответила.

Фермер тщательно прожевал еду и потом сказал:

— Она была на полу, когда я пришел туда, а когда попытался поднять, набросилась на меня. Так что я дал ей пощечину, чтобы заткнуть ее. — Он сделал глоток чая. — Потом я поднял ее наверх. Она кричала всю дорогу. — Тим кинул на Бекки открытый взгляд. — Я отнес ее в кровать. Потом спустился вниз и вызвал доктора.

Бекки посмотрела на свою чашку чая. Он был жидким, с молоком. Девочка сказала:

— Ей теперь лучше.

— Рад слышать это.

— Она позвонила тебе? — вступила в разговор миссис Хантли.

— Да.

— Кто привез тебя? Мы видели машину, красный автомобиль…

Бекки заколебалась.

— Моя мачеха.

— Это очень любезно с ее стороны, — сказала мать фермера.