«Чужие среди своих». Польское население в советском партизанском движении на территории Белорусской ССР. 1941—1944

Еще одно направление работы в отношении населения – продовольственные операции. Пока «костюшковцы» базировались на территории Камень-Каширского района УССР, они реквизировали продовольствие в украинских селах, связанных с бандами националистов. Это населенные пункты, которые враг использовал в качестве баз для проведения своих боевых операций. Местное украинское население, как уже отмечалось в этой главе, оказывало националистам полную поддержку. При появлении в населенных пунктах польских партизан, крестьяне сразу сообщали об этом вооруженным бандам[411]. По этой причине отряд им. Т. Костюшко рассматривал эти деревни как основные центры для заготовки продовольствия. Так, во второй половине сентября 1943 г. из них было вывезено на мясо 70 коров, 8 свиней и 28 овец[412]. Личный состав отряда на тот момент составлял 159 человек[413], очевидно, партизаны изымали такое количество продовольствия, чтобы также поделиться с опекаемыми семьями. Спустя две недели[414] и в середине декабря 1943 г.[415] польский отряд таким же образом отчитывался о хозяйственных операциях в украинских деревнях. В источниках ОУН(б) за декабрь 1943 г. упоминается село Любязь, которое «поляки грабят каждый день»[416]. Понятно, что такие операции серьезным образом подогревали обострение украинско-польского противостояния. Поставляли продовольствие и из деревень с польским населением. К примеру, в селе Малая Глуша во второй половине сентября 1943 г. хлебопоставка составляла 175 центнеров ржи, 49 – овса и ячменя, 56 – картофеля и 30 кг шерсти[417]. Когда же отряд передислоцировался на Пинщину, продовольствие брали в районах, выделенных командованием бригады в административное управление. В них польские партизаны реквизировали не более половины того, что изымали в период оккупации немцы. О сборе продовольствия местное население оповещали на общем собрании. Крупных эксцессов во время продовольственных операций в источниках не отражено. Имели лишь место, по данным командира отряда Чеслава Клима, «отрицательные выходки отдельных партизан, особенно на почве „самогона", которые сурово карались»[418].

«Костюшковцы»

В отряде им. Т. Костюшко очень настороженно относились ко всем новым людям, прибывшим в отряд, однако предателей удавалось разглядеть не всегда. К примеру, известен случай, когда в расположении «костюшковцев» оказался специально засланный немецкий осведомитель Артур Конюшевский, который прибыл в отряд в октябре 1943 г. Несмотря на то что он не вызывал доверия, командование отряда отправило его на задание, но предатель вместо этого сбежал и выдал врагам расположение польского лагеря. В результате с ноября 1943 г. по базе партизанского отряда им. Т. Костюшко немецкая авиация регулярно наносила удары. Враг сбрасывал на лагерь, главным образом, зажигательные бомбы, поэтому партизанам пришлось в срочном порядке организовывать противопожарную службу[419].

Уровень дисциплины в отряде им. Костюшко был на достаточно высоком уровне. Как отмечалось выше, имели место некоторые инциденты на почве употребления алкоголя. Не известно, можно ли к их числу отнести беспричинную стрельбу, которую устроили партизаны отряда в деревне Колено в начале октября 1943 г., «чем вызвали тревожное положение в отрядах». Однако замечание «костюшковцам» вынесли прямо в приказе по всей Пинской партизанской бригаде, при этом наказав командованию всех подразделений строить отныне подземные тиры и ликвидировать в партизанских лагерях всех петухов и собак[420]. Также известно, что один из партизан отряда, Станислав Червиньский, совершил самоубийство, подорвав себя ручной гранатой[421]. Подробностей этой трагедии в источниках не описано.