Чужой: Холодная кузница

– Да, но информационная безопасность – не твоя работа, – успокаивает Дориан и сжимает ее плечо, вонзая в женщину виртуальный нож чувства вины так глубоко, насколько это возможно. Необходимо выбить ее из колеи. – Твоей работой было создание передового программного обеспечения, и ты справилась… превосходно справилась. Когда мы вернемся на Землю, я лично удостоверюсь, что Компания знает, насколько ты ценный сотрудник.

Он наслаждается ее угнетенным состоянием. Глупая Люси с наивными глазами стала лживой и сопливой Люси. В его груди горит незнакомый ему праведный гнев, давно забытый в процессе беспринципного карабкания по карьерной лестнице. Что бы Дориан с ней ни сделал – это нормально, это приемлемо, потому что она предала всех.

– Я бы хотела побыть одна, – говорит Люси.

– Хорошо, – отвечает Садлер. – Я уважаю твое желание. Скажи, если тебе что-нибудь понадобится, идет? Даже если просто захочешь поговорить.

Директор жестом указывает на Ника, обсуждающего дальнейшие действия с поисковой группой:

– Этот молодой человек полагает, что сможет вернуть «Розового орла» к жизни, но ему понадобится твое руководство. У нас сжатые сроки, а управление проектом – твоя специальность. Могу я попросить тебя помочь ему?

Люси грустно улыбается:

– Да.

Она ловит рукав его льняной рубашки, когда Дориан поворачивается, чтобы уйти.

– Мне кажется, Энн за вас по-настоящему беспокоилась. Я никогда ее такой не видела.

– Спасибо, что сказала, – улыбается Дориан.

Пересекая комнату, он берет Энн за руку:

– Можно тебя на пару слов?

Он осторожно проталкивает ее через дверь в больше не существующий центр обработки данных. В ту секунду, когда они пересекают порог, он касается губами ее губ и сливается с ней в страстном поцелуе. Садлер прижимается к женщине, а затем отстраняется.

– Прости, что меня так долго не было, – шепчет Дориан, и пар от их дыхания смешивается в крошечном пространстве между ними.

– Все в порядке, – ее глаза сверкают подлинным облегчением.

Как же он ненавидит ее в этот момент! Садлер никогда не заботился о мнении женщин. Он думал, что Энн отличается от других, но она точно так же навязывается и мешает ему жить, как все они. Он надеялся встретить человека, который шел бы с ним в ногу, кто смог бы соперничать и заставлять его хоть что-то чувствовать. Но она оказалась очередным пунктом в веренице его разочарований.

– Когда я понял, что мы не сможем вернуться, – говорит он, – я постоянно думал, что хочу снова увидеть тебя. Мне пришлось вернуться к тебе.

Дориан и хотел бы закрепить свои слова несколькими блуждающими слезинками, но он никогда не умел плакать по команде.

На самом деле он вообще никогда не плакал. Не проронил и слезы, когда умерли его чудовище-отец и шлюха-мать. И сейчас не проронит. Он помнит единственный раз, когда на его лице появились слезы. Дориан был еще ребенком, и его учитель по шахматам решил дать ему урок смирения, победив в шесть ходов. Дориан разревелся от ярости. Он зажал фигурку короля в кулак и ударил настолько сильно, что разрезал короной щеку тренера. Его родителям удалось разрешить дело без суда.

Энн скользит рукой по затылку директора, и сжимает его густые волосы.

– Теперь все в порядке. С тобой все в порядке.

Она тянет его голову к себе. Ее мускулы удивительно мощные для женщины, и у нее сильное либидо. Дориан задумывается, можно ли развить ее ум. Конечно, она не стоит того, но кто тогда стоит? Идеальный партнер Дориана вряд ли существует. Его женщина должна походить на статую, которую великий скульптор вытачивает из камня, и которая с годами остается все такой же прекрасной. Все солдаты проходят через лагерь новобранцев, где их ломают и переделывают. Энн тоже через это прошла, но Дориан может сделать ее еще лучше.

– Жаль, что у нас нет на это времени, – шепчет Садлер. – Кстати, здесь даже нет еды. Мы должны обеспечить этих людей всем необходимым.

– Я знаю, – отвечает она. – Мы потеряли одного человека, потому что он не мог следовать простейшим инструкциям. Я объяснила им как двигаться, когда двигаться, но один из ловцов просто… схватил его.

– Я скажу тебе что-то, что однажды сказал мне мой тренер по шахматам. Слабость других – не наша вина. Проще говоря, они должны научиться тащить свой вес сами. Если кто-то здесь умирает, единственный, кого нужно винить, – это саботажник.

Энн отодвигается:

– Еще неизвестно, кто это?

Садлер качает головой:

– Ты ведь знаешь, что подозрения падают на Блю.

– Она бы этого не сделала.

– Энн, есть вещи, которых ты не знаешь. Я не все тебе сказал, – признается директор. – Она была в сговоре с корпорацией «Сигсон», точнее с тем, что от нее осталось. Вот на кого работала Элиз Кото, начальница Блю. Они крали секреты «Вейланд-Ютани».

– Это не значит, что она желала смерти всем нам! – протестует Энн. – Ты не знаешь ее, как я.