Cинкогнита

Временной и социокультурный контекст, в котором существует фильм, повторяет контекст, в котором существует спектакль. В одном из интервью Серебренников рассказал, что основной причиной создания театральной адаптации стало то, немецкая пьеса фон Майенбурга удивительно точно описывала российскую действительность в начале 2010-х годов. «Я слышал о спектакле, который сам Мариус поставил в Шаубюне, и попросил его прислать текст. А прочитав, подумал: „Как интересно! Это же все происходит у нас. С нами. Откуда он знал?“ Майенбург — потрясающий драматург, один из лучших в мире сегодня. У него есть свойство предвидеть будущее. Но в Германии эта пьеса не смотрится столь остро, как у нас. Для них это притча про то, что будет, если некий клерикально настроенный „мальчик“ придет и всем укажет». Темы диктатуры религии и безумного фанатизма точно попали в болевую точку российского общества.

Именно Серебренникову, главному адаптатору проекта, принадлежит идея экранизировать « (М) ученика: «Когда мы делали спектакль, все время говорили с артистами, что это очень кинематографическая история. Что она в кино будет выглядеть даже лучше, чем в театре».22

В качестве кинематографической адаптации театрального проекта следует рассмотреть и самый и последний на сегодняшний день фильм Серебренникова — «Петровы в гриппе», вышедший в 2021 году. Структура проекта «Петровы в гриппе» непоследовательна и состоит из трех звеньев, в отличие от «Ученика»: роман Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него» был параллельно адаптирован в виде театральной постановки и художественного фильма. Книга уральского поэта и писателя была издана в 2017 году и сразу привлекла внимание читателей, получила положительные отзывы критиков и несколько литературных премий («Большая книга», «Нос» и «Национальный бестселлер»). В центре истории находится семья Петровых — автомеханик Петров, в свободное время рисующий комиксы, его бывшая жена библиотекарша Нурлыниса, в свободное время (то ли в фантазиях, то ли на самом деле) убивающая людей, и их маленький сын, тоже Петров. Это необычная история об обычной семье, в которой происходит смешение прошлого и настоящего, реальности и иллюзий. Как пишет о произведении журналист Вадим Рутковский: «Своеобразный взгляд на родную повседневность, тронутый безумием реализм, ощущение зыбкой, то и дело низвергающейся в фантасмагорию реальности сделали роман бестселлером».23

Такой глубокий текст сложно представить в нелитературном формате — в нем мало действия и много рефлексии. Тем не менее, Кирилл Серебренников задумал сразу две версии адаптации романа Сальникова — он написал киносценарий и пьесу, которую планировал поставить в «Гоголь-центре». Изначально24 речь шла только о театральной постановке, но к Серебренникову обратился продюсер Илья Стюарт и сообщил25, что куплены права на экранизацию «Петровых в гриппе и вокруг него» и предложил ему написать сценарий будущего фильма. Картину Серебренников решил экранизировать сам, а поставить спектакль предложил режиссеру Антону Федорову. Тот, однако, сильно изменил серебренниковский сценарий и вернулся к тексту романа. Проекты раздвоились и каждый из них пошел своим путем. Алексей Сальников не принимал участие ни в постановке спектакля, ни в съемках фильма — Серебренников называет26 его «идеальным автором», который никак не вмешивается в процесс адаптации и предоставляет полную свободу интерпретации. Спектакль и фильм получились очень разными не только из-за формы, но и из-за адаптаторов, заложивших особую интертекстуальность и контекст в свои проекты.

При адаптации текста «Петровы в гриппе и вокруг него» в театральную форму, Федоров извлек из него два пласта: ощущение гриппа, в котором находятся главные герои и инфернальность, мифологичность повествования. На протяжении двух с половиной часов спектакль погружает зрителя в нелогичный, зыбкий и сюрреалистичный мир, искаженный гриппозным состоянием героев. В качестве универсального пространства, в котором протекает жизнь Петровых использован большой троллейбус-трансформер, ловко превращающийся то в библиотеку, то в квартиру, то в советский ДК. Возле актеров появляется психоделически переливающаяся, разрастающаяся анимация с гиперболизированным изображением героев. Свет на сцене то гаснет, то ярко вспыхивает фарами троллейбуса. Эклектичная музыка то тихо звучит вдалеке, то громко бьет по ушам. Герои — раздваиваются, актеры — играют по несколько ролей сразу.