Соло-гитарист британской рок-группы Radiohead получил предложение написать музыку для фильма лично от Пола Томаса Андерсона. Режиссер подарил Гринвуду копию фильма, а три недели спустя тот вернулся с двумя часами музыки, записанными в студии Abbey Road в Лондоне. Но заслуженной номинации на «Оскар» за свои труды Гринвуд не получил, так как по правилам американской киноакадемии вся музыка в фильме должна быть оригинальной. Гринвуд активно использовал классическую и академическую музыку других композиторов, например Иоганнеса Брамса и Арво Пярта.
Музыка Гринвуда выступает антагонистом Дэниелу, она появляется в момент предвещания опасности и горя. Спокойные партии скрипок в момент строительства скважины не сообщают ни о чем страшном, пока через пару минут не происходит авария, где Эйч Даблью теряет слух. Сцена тушения пожара сопровождается бойким ритмом ударных, словно случившийся момент апокалипсиса. На следующий день Дэниел пытается поговорить со своим потерявшим слух сыном, и вновь вместо слов тревожные скрипки. Уже видно, что и без того хлипкие отношения отца и сына окончательно утратили связь.
Джонни Гринвуд выстраивает свою музыкальную драматургию в качестве усиления эффекта дисгармонии: Дэниел встречается с новыми людьми, сталкивается с более тяжелыми случаями. В каждый момент музыкального сопровождения создает тон напряжения и саспенса, который должен свергнуть божество. Но этого не происходит.
Музыкальное сопровождение настолько же строгое и последовательное, насколько и чужеродное местами. Музыка мешает свершениям Дэниела словно рой нефтяных капиталистов, мечтающих отобрать его земли. При этом музыка являются иррациональной частью фильма. Она не подчиняется законам материализма, которые воплощают Дэниел Дэй-Льюис в своем герое и оператор в своих кадрах. Она является той частью нематериального, которое знаменует о присутствии другой части восприятия. Музыка Гринвуда чувствует опасность и трагедию и в отличие от оператора, она воспринимает Дэниела не как божество, а как участника событий.
При этом все мнимые предзнаменования и предрассудки оказываются тщетны в момент когда из всех колонок пронизывается бой ударных и Дэниел вновь одерживает победу. Он столкнулся с конкурентами, Богом, стихией и из всех схваток выходил победителем. В момент финальной встречи Дэниела и Илая, проповедник пытается уничтожить Дэниела, который в очередной раз его переигрывает, заставляя Илая признать отсутствие Бога. Услышав то, о чем он знал давно, Дэниел убивает Илая, а следом идет заключительное Аллегро из Скрипичного концерта Брамса по настроению носящей насмешливые оттенки. Дэниел вновь всех перехитрил, и даже сторонний наблюдатель в виде музыки Гринвуда не усомнились в его торжестве.
Заключение
Скрывающая за оболочкой исторической драмы лента Пола Томаса Андерсона «Нефть» на поверку оказывается лишена всяческих признаков реализма или натурализма. Действие фильма происходит на стыке веков, когда сознание человека из западного мира кардинально менялось, и Дэниел Плэйнвью соответствует атрибутам: целеустремленный материалист, убежденный в идеалах капитализма и стремящийся занять свое место под солнцем на просторах американских пустошей. Однако Андерсона и других авторов меньше всего интересует репрезентация социальной действительности, которая давала бы понимание о трагедии сегодняшнего дня.
«Нефть» существует в иной плоскости. Обозначаемый конфликт отражает противостояние материального и нематериального, осязаемого и невидимого, Дэниела и остального мира. В данном случае, каждый из авторов создает этот конфликт в формалистической плоскости. Пол Томас Андерсона выстраивает драматургию таким образом, что каждый встречаемый Дэниелом человеком оказывается его противоположностью. И каждого он уничтожает либо в прямом, либо в переносном смысле. Формалистские формы рассказа, которые фокусируются на визуальной эстетики ленты как музыка или операторская работа, одновременно носят архаичный характер (вроде использования пленки или классической музыки), но в гибриде с режиссерским стилем Андерсона создают модернистские визуальные решения.