Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом

– В этом нет ничего удивительного или нового, и это точно, – говорит он. – Я – результат испорченной Америки. Подумайте, насколько хуже могла бы быть моя семейная жизнь, если бы я рос в депрессии или что-то в этом роде. Есть много вещей и похуже развода. Я просто слишком долго размышлял и ныл о том, чего у меня не может быть, – о семье, о крепкой ячейке общества. Сейчас я уже перерос это. Я рад, что могу поделиться этим с детьми, у которых был такой же опыт, но в целом грустно, что если два человека решили пожениться и завести детей, то они как минимум не могут поладить друг с другом. Меня поражает, что люди, которые думают, что они влюблены, не могут хотя бы из уважения к детям цивилизованно разговаривать между собой, когда они видят друг друга хотя бы изредка, когда, например, забирают детей из поездки. Это печально, но это моя история не больше, чем чья-либо еще.

Курт больше склонялся к длинным названиям для новых песен, в основном это была реакция на то, что многие так называемые «альтернативные» группы дают песням и альбомам односложные названия.

– Это отговорка, – говорит тот, кто назвал свои первые три альбома Bleach, Nevermind и Incesticide. – О-о-о, только подумай, какая ирония в этом слове, «карикатура», – насмехается он. – На этот счет есть разные точки зрения.

Поэтому Frances Farmer Will Have Her Revenge on Seattle написана в честь мученицы – покровительницы Кобейнов, многие из преследователей которой остаются в Сиэтле и по сей день. «In her false witness/ We hope you’re still with us» («В ее лжесвидетельстве/Мы надеемся, что вы все еще с нами») – это ясное сообщение для поклонников о статье Хиршберг в Vanity Fair, в то время как следующая строка, «To see if they float or drown» («Чтобы посмотреть, плавают ли они или тонут»), повторяет образ испытания для ведьм в Serve the Servants. Песня заканчивается на ноте, близкой сердцу Курта, – месть. «She’ll come back as fire/To burn all the liars/And leave a blanket of ash on the ground» («Она вернется в огне, чтобы сжечь всех лжецов/ И оставить на земле пепелище»).

– Я думаю, что это мой способ дать миру понять, что бюрократия повсюду, и она может навредить кому угодно, и это – настоящее зло, – говорит Курт. – История Фрэнсис Фармер довольно трагична, и такое может случиться с каждым. В то же время практически чувствовалось, что с нами происходит именно это, так что, да, в этом есть немного личного, но по большей части это просто раскрытие для людей истории Фрэнсис Фармер.

Предположительно, Сиэтл – это идеальное, утопическое место, – говорит Курт. – Судьи и главы штата были частью этого заговора, они поместили Фрэнсис в психиатрическую лечебницу, сделали ей лоботомию, насиловали каждую ночь, пока Фрэнсис была там, она должна была есть свое собственное дерьмо, а также Фрэнсис заклеймили коммунисткой, потому что, когда ей было четырнадцать, она написала стихотворение, озаглавленное как «Бог мертв». Они не оставляли ее в покое. С тех пор как Фрэнсис исполнилось четырнадцать и до того, как она стала звездой, ее постоянно арестовывали без всяких причин, и полностью разрушили ее репутацию, опубликовав всю ложь правого крыла в журналах, газетах и тому подобном, и это свело ее с ума, превратило в барбитуратную наркоманку и алкоголичку. Фрэнсис прошла через лоботомию, а закончила тем, что работала горничной в Four Seasons, и в конце концов умерла. В Сиэтле есть много очень важных людей, вовлеченных в этот заговор, и они все еще живы и по сей день, сидя в своих красивых гребаных домах.

Хотя история Фармер еще более ужасна, чем история Курта и Кортни, они очень похожи.

– Я ожидаю, что многие из этих названий и небольших строк в некоторых песнях будут прочитаны как совершенно личные, – говорит Курт, – но у них есть и другие стороны. Я бы предпочел сосредоточиться на истории Фрэнсис Фармер; так уж случилось, что в нашей истории есть схожие моменты.

«I miss the comfort in being sad» («Я скучаю по комфорту, когда мне грустно») – Курт не привык к счастью, это состояние он превратил в целую песню Dumb.

Курт написал основные черты битлоподобной Dumb летом 1990 года, как раз перед тем, как группа подписала контракт с Geffen и той же осенью дебютировала в радиопрограмме Кэлвина Джонсона на радио KAOS. «I think I’m dumb or maybe just happy» («Я думаю, что я тупой или, может быть, просто счастливый»), – поет Курт.

– Я попытался использовать некую тему замешательства, – говорит Курт. – Просто интересно, как счастье может сбить с толку.