Come with the pain (СИ)

Осторожно ступая, он пересекает лужайку дома, вдоль стены обходит строение до задней двери. Она заперта, но кухонное окно находится на приемлемой высоте. Луи отодвигает выкрашенную в свежую белую краску ставню вверх и хватается пальцами за подоконник. Подтянувшись, он ныряет внутрь, мягко приземляясь на деревянный пол в помещении.

Тьма укрывает его плащом, служит для достижения цели, а не препятствует. Дом молчит, едва заметно дышит. Бесшумно Луи поднимается по потрескавшимся ступенькам на второй этаж, где в одной из спален горит тусклый свет ночника.

Глядя, как его тень скользит по стенам, Луи прислушивается к мёртвой тишине, царящей в доме. Мгновения ничего не слышно, но потом напряжённого слуха достигает женский всхлип. Ещё один. И звук удара.

На раздумья нет времени, и тело реагирует само, рука вытаскивает из кобуры пистолет, удар плечом в незакрытую дверь, и Луи внутри. В детской спальне.

Миг, когда взгляд сканирует помещение, а мозг обрабатывает информацию. Девочка лет шести жмётся в угол кровати, закрывая маленькими ладошками рот, а рослый татуированных мужчина прижимает её мать к противоположной стене. У горла нож.

— Полиция. Руки за голову, — спокойно говорит Луи. Дуло его пистолета направлено на преступника. — Она умрёт — ты умрёшь.

Некрасивые губы незнакомца расползаются в стороны, оголяя гнилые зубы. Он хищно смеётся и резким рывком разворачивает взвизгнувшую женщину. Теперь её тело служит ему живым щитом, а нож всё ещё прижимается к нежной коже гортани.

Внимательно разглядывая каплю крови, что течёт по её шее из-под холодного лезвия, Луи думает, прикидывает шансы и просчитывает варианты. В академии учили, что это тупик, и единственный шанс спасти заложницу — это пойти навстречу преступнику, выполнив все требования. Луи всегда был не согласен.

В любой борьбе побеждает сильнейший. А уступки — признак слабости. Он никогда не уступал преступникам.

Ребёнок всхлипывает, и мужчина кидает на него мимолётный взгляд. Этого достаточно. Выстрел Луи точный, пуля пролетает в дюйме от головы, чиркнув по щеке горячим боком. Мужчина дёргается, и его рука с зажатым в ней ножом оказывается на расстоянии ладони от гортани жертвы.

Не раздумывая Луи бросается вперёд, перехватывает запястье с оружием, выкручивая кисть. К счастью, женщина оказывается достаточно умна — падает на пол и отползает, пока Луи с упоением бьёт преступника в лицо лбом. Снова. И снова.

Чужая кровь горячими каплями обжигает лицо. Болезненные хрипы на миг возвращают Луи в прошлое: он видит злую усмешку, слышит собственные беспомощные стоны. Его снова втягивает в пучину своих кошмарных воспоминаний, в которых жестокость перемешалась с удовольствием, ответственность — с болью.

Детский плач пробивается сквозь наваждение, разгоняя его, словно ветер утренний туман. Луи прижимает преступника к стене, передавливая горло предплечьем.

— Если я спущу курок, тебе будет очень больно, — шепчет он, прижимая дуло к окровавленному лицу. — Поэтому будь паинькой. Дёрнешься, и я наделаю в тебе лишних дырок, привезу в участок и скажу там, что так и было.

С гадким лязгом наручники смыкаются вокруг запястий, сковывая руки преступника за спиной. Только после этого Луи убирает пистолет в кобуру и застёгивает её. Он выводит преступника из дома, запихивает на заднее сиденье машины и вызывает подкрепление.

Спустя десяток минут ночь вокруг дома разрезают огни машин городских служб: ещё одна патрульная и пара медицинских карет. Вокруг снуют специалисты, в стороне тихо переговариваются соседи, привлечённые шумом. Луи смотрит на распахнутую настежь дверь дома, вдыхая полной грудью осенний воздух. Внутри жжётся неясное волнение, будто что-то надвигается.

— Простите, офицер, — женщина сжимает в руках притихшую девочку. — Я должна сказать вам «спасибо». Вы спасли нас.

Огромные, будто ночное небо без звёзд, её глаза смотрят с восхищением и преданностью. А Луи уносит холодным порывом ветра в прошлое, туда, где такие же бездонные глаза, полные слёз, смотрели ему прямо в душу, пока он держал Гарри за руку, считая драгоценные секунды до прибытия медиков.

Одно из его первых дел. Одно из самых болезненных воспоминаний. Группа послушников какого-то чокнутого культа объявилась в их тихом городе, привлекла к себе много внимания. И лишь из предосторожности и какого-то внутреннего чутья Луи решил проверить склады, за которыми обосновалась секта.

Гарри — единственный, кому удалось выжить тогда. Он был последним из мальчиков, которых безумные фанатики намеревались принести в жертву. Один кинжал был воткнут в его живот, но прежде, чем ему перерезали горло, Луи успел выстрелить. А потом ещё раз. И ещё.

Он разрядил всю обойму, усеяв разрисованный пол трупами убийц. Их кровь смешалась с кровью мёртвых подростков, но на призыв никто так и не явился. В очередной раз Луи убедился, что демоны живут лишь внутри человеческих душ.

Тот день подарил ему Гарри. А ещё это был первый шаг к тому, чтобы перестать ненавидеть себя и задуматься, только задуматься о том, что изменения в его душе, вызванные той роковой ночью, во благо.