d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

Бонни медленно покачала головой, нехотя стала переставлять ноги вновь, ощущая, что тело снова наливается свинцом. По волосам стекали капельки моросящего дождя, ветер холодными прикосновениями проникал под одежду, к коже, вызывая дрожь. Беннет больше не видела смысла вновь кидаться, вновь бросаться в омут с головой.

Она устала. Она готова уже к чему угодно.

— Бонни, вы хорошо знаете друг друга! Поговори с ней!.. Я люблю ее.

Девушка размотала шифоновый шарф на шее, входя в здание и медленно направляясь к шкафчикам. Там Елена постоянно зависала перед парами: раскладывала учебники и тетради. По крайней мере, если верить старым привычкам подруги. Хотя вот привычки у всех меняются в эту осень слишком резко.

— Не слишком хорошо, как оказывается, — она вновь замолкает. Секунды начинают превращаться в минуты, медленно просеиваясь через решето неразрешимости и обреченности. — Я тоже ее люблю.

Девушка сбрасывает вызов и идет вдоль по коридору, ища взглядом свою подругу.

Исступление кромсает на куски, притупляя эмоции и чувства, заставляя каждый раз с готовностью и цинизмом принимать все испытания. Действовать чисто по инерции, не тратя время и силы на эмоциональную составляющую — это мы выучиваем наизусть. К сожалению, интегралы и производные забываются. К сожалению, математика бессмысленна.

В контексте их жизни, по крайней мере.

Бонни находит взглядом Елену, останавливаясь в метре от нее. Гилберт выглядит опрятной, уверенной и чертовски непробиваемой. На девушке коротенькое платьице синего цвета, и завитые волосы красиво спадают на обнаженные плечи, заставляя мимо проходящих парней оглядываться. Осанка прямая и ровная. Ноги стройные, длинные, обтянутые капроном узорчатых чулок. И взгляд — взгляд ледяной, не отражающий души. Взгляд полный дыма. Лишающий смелости взгляд.

Беннет несмело делает шаги вперед, она знает как общаться с людьми. Она всегда умела это делать.

— Привет, — глупое начало. Ошибка первая, Бонни Беннет — не трать время на пустые слова. Лучше сразу прекратить мучения, чем растягивать их, причиняя неприятно-игольчатую боль.

Елена надменно взглянула на подругу. Ее взгляд оставил продольную царапину на сердце. Глубокую царапину. Попал в самую артерию. Потом Гилберт вновь переключила свое внимание на шкафчик, не ответив на приветствие.

Бонни включила цинизм.

— Тайлер звонил. Нам надо поговорить.

Елена резко захлопнула дверь шкафчика. Громко. Привлекает внимание. Некоторые даже оглянулись.

Елене плевать. Елена включила похуизм. Давно следовало бы. Кажется, эта девочка по прозвищу Мальвина начинает усваивать главные правила цинизма и стервозности.

— Не трать время, Бонни, — леденяще тихо. Девушка медленно закрывает дверь на замок, не в состоянии посмотреть на подругу. Так шепчет совесть: «Ей противно от тебя». — Мне все равно.

Она плавно поворачивается к подруге, и в ее повадках снова закосы под Британни Мерфи. В ее поводках снова эта неподдельная остервенелость. Хочется выбить эту дурь из ее головы. Хочется схватить мерзавку за плечи, потрясти и закричать во все горло: «Что за спектакль ты устраиваешь?». Но Бонни не в состоянии этого сделать. Она растворяется в дыме взора Гилберт.

— Ты ведь даже не знаешь ничего…

Кривая полуулыбка вырезается на прекрасном фарфоровом личике сломанной куклы. Из души, — кожи? — Елены выделяется яд: он становится причиной нового подступающего приступа кашля. Становится причиной усиливающегося головокружения.

Глаза в глаза. Зрительный контакт нерушим. Елена смотрит с высоко поднятым подбородком, опираясь о шкафчики и привлекая своей нескромной позой других студентов. Бонни чувствует себя маленькой девочкой, натворившей что-то плохое.

Меняются позиции.

— И что мне надо знать, Бонни? — голос выдает с поличным. Елена спокойна и сдержана. Ее яд, опасен, но сладок. Он привлекает внимание других. Теперь Бонни теряется в тени своей подруги.

— Между нами ничего не было.

Девушка усмехнулась. Потом еще раз. В ее взгляде искреннее изумление, которое Бонни удалось расслеповать сквозь пелену тумана.

— Прекрати строить из себя неприступную суку и выслушай, — дерзко промолвила Бонни, решив, что лучшая защита — это наступление. Ошибка вторая, Бонни Беннет: старые правила, придуманные нашими предками, уже потеряли свою актуальность. Теперь отцы покидают сыновей, теперь взрослые совершают детские ошибки, теперь дети решают взрослые задачи. Старые афоризмы уже ни к чему.