Да помолчи уже, наконец. О чем мы говорим, когда говорим о любви

Когда Билл и Линда женились, Джерри был свидетелем. Отмечали, конечно, в «Доннелли-отеле», Джерри и Билл на пару валяли дурака, разгуливали под ручку, глушили стакан за стаканом пунш, сдобренный спиртным. Но вдруг посреди всего этого счастья Билл посмотрел на Джерри и подумал, насколько старше тот выглядит, гораздо старше своих двадцати двух. К тому времени Джерри уже был счастливым отцом двух ребятишек и продвинулся до помощника управляющего в «Робиз-марте», а Кэрол снова была в положении.

Они виделись каждую субботу и воскресенье, иногда чаще, если в отпуске. Если погода была хорошая, ездили к Джерри, жарили сосиски на гриле и давали детям побеситься в «лягушатнике», который Джерри взял, считай, задаром, как и много других вещей, у себя в магазине.

У Джерри был симпатичный дом. На холме, с видом на реку Начес. Вокруг стояли и другие дома, но не впритык. Дела у Джерри шли неплохо. Когда Билл с Линдой и Джерри с Кэрол собирались, то всегда у Джерри, потому что у Джерри были гриль и пластинки, плюс дети, с которыми по гостям не наездишься.

Как раз в воскресенье у Джерри это и произошло.

Женщины были на кухне, прибирались. Девчушки Джерри на заднем дворе кидали в «лягушатник» пластиковый мячик, визжали и плюхались за ним в воду.

Джерри с Биллом сидели в шезлонгах на заднем дворике, пили пиво и просто расслаблялись.

Говорил в основном Билл – про знакомых, про «Дейриголд», про четырехдверный «понтиак-каталину», который подумывал купить.

Джерри глядел то на бельевые веревки, то на свой «шевроле»-седан 1968 года со съемной крышей, стоявший в гараже. Биллу подумалось, как Джерри весь ушел в себя, как он смотрит все время и почти ничего не говорит.

Билл приподнялся в шезлонге, прикурил сигарету. Сказал:

– Что-то не так, мужик? В смысле, сам знаешь?

Джерри допил пиво и смял банку. Пожал плечами.

– Сам знаешь, – сказал он.

Билл кивнул.

Потом Джерри сказал:

– Может, прокатимся?

– Хорошая мысль, – отозвался Билл. – Скажу женщинам, что мы уходим.

Они поехали по шоссе Начес-Ривер в сторону Глида. Машину вел Джерри. День стоял солнечный, теплый, а в машине обдувало.

– Куда едем? – спросил Билл.

– Давай покатаем шары немного.

– Идет, – сказал Билл. Ему стало намного легче, когда он увидел, что Джерри повеселел.

– Надо же парню развеяться, – сказал Джерри. Он поглядел на Билла. – Ты же в курсе?

Билл это понимал. Ему нравилось развеяться с парнями с молокозавода в боулинге вечером по пятницам. Ему нравилось дважды в неделю по дороге с работы пропустить пивка с Джеком Бродериком. Он понимал, что парням надо развеяться.

– Стоит, не рухнул, – сказал Джерри, когда они съехали на гравийку у «Рек-центра».

Они зашли внутрь. Билл подержал для Джерри дверь. Джерри, проходя, легонько ткнул его кулаком в живот.

– Кого я вижу!

Это был Райли.

– Что, пацаны, как оно?

Это Райли выходил из-за стойки, расплывшись до ушей. Тяжеловесный, в гавайской рубашке с коротким рукавом, поверх джинсов. Райли сказал:

– Ну, пацаны, как оно?

– Да усохни ты, лучше пару «Олиз» дай, – сказал Джерри, подмигивая Биллу. – Ты-то как тут, Райли? – сказал Джерри.

– А у вас-то, пацаны, как? Где ошиваетесь? На сторону бегаете? Джерри, прошлый раз ты ко мне заходил, когда твоя старуха на седьмом месяце была.

Джерри застыл на минуту и моргал.

– Ну, как там насчет пива? – сказал Билл.

Они сели на табуреты у окна. Джерри сказал:

– Что у тебя за заведение, Райли, воскресный день, а девок нет?

Райли засмеялся:

– Наверно, все в церкви. Молятся за это дело.

Они выпили по пять банок на брата и два часа играли на бильярде, три раза в очередку и два – в снукер. Райли сидел на табурете, трепался и смотрел, как они играют, Билл же все время поглядывал на часы, а после – на Джерри.

Билл сказал:

– Ну, что скажешь, Джерри? В смысле, что скажешь? – сказал Билл.

Джерри осушил банку, смял ее, а после стоял некоторое время, вертя ее в руках.

Снова на шоссе Джерри вдавил педаль в пол – восемьдесят пять миль в час, девяносто. Они как раз обошли старый пикап, груженный мебелью, когда увидели двух девчонок.

– Ты глянь! – сказал Джерри, сбрасывая газ. – Я бы не отказался.

Джерри проехал еще с милю и съехал на обочину.

– Давай вернемся, – сказал он. – Закинем удочки.

– Господи боже, – сказал Билл. – Я не знаю.

– Я бы не отказался, – сказал Джерри.

Билл сказал:

– Да, но я как-то не знаю.

– Господи боже мой, – сказал Джерри.

Билл глянул на часы, потом осмотрелся. Сказал:

– Убалтывать ты будешь. Я подзаржавел.

Джерри бибикнул, резко разворачивая машину. Он сбросил скорость, почти поравнявшись с девчонками. Остановил «шевроле» напротив них. Девчонки знай крутили себе педали, но переглянулись и засмеялись. Та, что ехала ближе к обочине, была темноволосая, высокая и гибкая. Вторая – светловолосая и ростом поменьше. На обеих были шорты и блузки на бретелях.

– Сучки, – сказал Джерри. Он подождал, пока проедут машины, чтобы развернуться на сто восемьдесят.

– Я беру брюнетку, – сказал он. Сказал: – Маленькая – твоя.

Билл откинулся на спинку сиденья и потрогал дужку противосолнечных очков.

– Ничего они не будут, – сказал Билл.