Да помолчи уже, наконец. О чем мы говорим, когда говорим о любви

«Господи, – кричит она, – это Ларри!»

У меня в голове что-то помутилось, что ли. Помню, вроде думал, что, если убегу через заднюю дверь, он меня прижмет к забору и, может, убьет. А Салли, слышу, как-то дышит странно. Вроде воздуху ей мало. На ней халат, но нараспашку, и она стоит на кухне, головой мотает. И все это разом, понимаешь что. В общем, я тут стою почти голый, одежда в руках, и Ларри открывает переднюю дверь. Словом, я прыгнул. Просто взял и выпрыгнул прямо в ихнее панорамное окно, прямо сквозь стекло.

– Убежал? – спросил я. – Он за тобой не погнался?

Отец поглядел на меня как на сумасшедшего. Уставился в свой пустой стакан. Я взглянул на часы, потянулся. У меня побаливала голова, как будто давило на глаза изнутри.

Я сказал:

– Наверное, мне уже пора собираться. – Провел рукой по подбородку, поправил воротник. – Она по-прежнему в Реддинге, эта женщина?

– Ты ничего не знаешь, да? – сказал отец. – Ничегошеньки ты не знаешь. Только и знаешь, как книги продавать.

Мне уже было почти пора.

– Ох господи, извини, – сказал отец. – Его это подкосило начисто, вот что. Он на пол повалился и заплакал. А она с кухни не выходила. Там плакала. Упала на колени и молилась Богу, как следует молилась, вслух, чтобы муж слышал.

Отец попытался что-то еще сказать, но только покачал головой. Может быть, он хотел, чтобы что-нибудь сказал я.

А потом сказал:

– Ладно, иди, а то на самолет опоздаешь.

Я помог ему надеть пальто, и мы пошли. Я поддерживал его под локоть.

– Я тебя посажу в такси, – сказал я.

Он сказал:

– Я тебя провожу.

– Да ничего, – сказал я. – Как-нибудь в следующий раз.

Мы пожали друг другу руки. Тогда я видел его в последний раз. По дороге в Чикаго я вспомнил, что забыл кулек с гостинцами в баре. Не важно. Мэри не нужны были конфеты, ни шоколадный ирис в миндале, ни любые другие.

Это было в прошлом году.

Сейчас они ей нужны и того меньше.

Ванна [58]

В субботу после обеда мать заехала в торговый центр, в кондитерскую. Просмотрев каталог-скоросшиватель, где к страницам были приклеены скотчем фотографии тортов, она выбрала для сына шоколадный, любимый. На нем был изображен космический корабль на стартовой площадке и над ним россыпь звезд. На борту корабля зеленой глазурью будет написано «СКОТТИ» – как название.

Кондитер глубокомысленно слушал, как мать рассказывает, что Скотти исполняется восемь. Он был уже в годах, этот кондитер в забавном фартуке: этакая громоздкая штуковина, лямки проходят по бокам, охватывают спину и снова перехлестываются на животе, завязанные огромным узлом. Слушая женщину, он не переставал вытирать фартуком руки. Его влажные глаза следили за ее губами, пока она разглядывала образцы и говорила.

Он дал ей выговориться. Спешить ему было некуда.

Мать решила заказать торт с космическим кораблем и оставила кондитеру фамилию и номер телефона. Торт будет готов в понедельник утром, раз праздновать начнут в понедельник после обеда, – времени еще останется предостаточно. Только это и сказал кондитер. Никаких любезностей, одна короткая реплика, голая информация, ничего лишнего.

Утром в понедельник мальчик шел в школу. Они шли с другим мальчишкой, передавая друг другу пакетик картофельных чипсов. Именинник пытался выведать у приятеля, что тот ему подарит.

На перекрестке именинник, не глядя, шагнул с тротуара, и его тут же сбила машина. Он упал на бок, головой в кювет, а его ноги шевелились на проезжей части, как будто он пытался взобраться на стену.

Второй мальчишка стоял с чипсами в руках. Решал: доесть или топать в школу.

Именинник не заплакал. Но и разговаривать он тоже больше не хотел. Он не ответил, когда второй мальчишка спросил, что чувствуешь, когда тебя собьет машина. Он просто встал и пошел обратно домой, а второй мальчишка помахал ему рукой и отправился в школу.

Именинник рассказал матери, что произошло. Они сели рядом на диван, она держала его руки у себя на коленях. Потом он высвободил руки и лег на спину.

Праздника, конечно, не получилось. Вместо этого именинник попал в больницу. Мать сидела у его койки. Ждала, пока мальчик проснется. Из своей конторы примчался отец. Сел рядом. И они стали ждать вдвоем. Они ждали не один час, а потом отец поехал домой принять ванну.

Мужчина ехал из больницы домой. Он ехал по улицам быстрее, чем следовало. До этого момента все в жизни шло хорошо. Были работа, ребенок, семья. Мужчина был удачлив и счастлив. Но теперь от страха ему захотелось принять ванну.

Он свернул на подъездную дорожку. Посидел в машине, пытаясь заставить ноги пойти. Сына сбила машина, он в больнице, но он поправится. Мужчина выбрался из машины и подошел к двери. Лаял пес, и звонил телефон. Он звонил и звонил, пока мужчина открывал дверь и нашаривал на стене выключатель.

Потом поднял трубку. Сказал:

– Я только что вошел.

– Торт не забрали.

Вот что сказал голос на другом конце провода.

– Что вы говорите? – сказал отец.

– Торт, – сказал голос. – Шестнадцать долларов.

Муж держал трубку возле уха, пытаясь сообразить, о чем речь. Ответил:

– Я об этом ничего не знаю.

– Не морочьте мне голову, – сказал голос.