Да – тогда и сейчас

В качестве обратного адреса было указано незнакомое ей место в Джорджии, а отправителем значилась юридическая фирма.

– Откройте, и узнаете, – ответил управдом.

Энн задумалась. Джорджия. Однажды Брайан спросил, знает ли она, что у побережья Джорджии есть крошечные острова. Она даже вспомнила, как они называются: Золотые острова. Брайан мечтал побывать там после рождения ребенка, ведь у них не было нормального медового месяца. Но ребенок родился мертвым.

Энн положила конверт на кухонный стол и смотрела на него, пока не закипел чайник. Брайан либо решил-таки с ней развестись, либо умер.

– Ну что же, – проговорила она, собравшись с духом.

Внимательно перечитав все бумаги, Энн взяла со стола ключи и поехала в дом престарелых. Конверт лежал на пассажирском сиденье. Давным-давно, еще до свадьбы, они с Брайаном договорились встретиться на углу Восемнадцатой улицы и Пятой авеню. Энн приехала туда первой и долго всматривалась в толпу прохожих. Она не знала, с какой стороны Брайан придет, но, увидев его издалека – просто силуэт в толпе из сотен таких же, замотанных в шарфы, тащивших на плече тяжелые сумки, – узнала сразу же, задолго до того, как различила лицо. Что-то особенное было в его походке. «Он мой», – подумала Энн в тот день.

Вспоминать об этом было странно. Ведь она любила его. Не всегда и не так уж сильно, но все-таки любила. Теперь она почти не помнила, каково это – вставлять ключ в замочную скважину и знать, что дома кто-то есть.

В тот день была не ее смена, но она попросила старшую медсестру пустить ее в переговорную, чтобы сделать важный звонок по семейным обстоятельствам. Даже предложила заплатить, если разговор продлится долго, – просто пусть скажут ей, какой получился счет. Энн прочла документы еще дома, но не все поняла. О причине смерти, например, там не говорилось ни слова. Энн посчитала в уме. Ему было всего шестьдесят пять. В доме престарелых шестидесятипятилетние дети навещали девяностолетних матерей. Видимо, это исказило ее представления о молодости и старости. Брайан умер месяц назад. Энн была указана как жена и наследница.

Она набрала номер из сопроводительного письма и попросила мистера Форда Дивайни. Секретарь тут же их соединил.

Проблема – судя по тону собеседника, далеко не единственная – была в том, что Брайан оставил простое завещание, вместо развернутого варианта с разъяснениями и кодицилем, дополнением. Брайан почти десять лет прожил с другой женщиной, но не оставил ей ни цента.

– Это не со зла, – пояснил мистер Дивайни. – Просто по недальновидности.

В последние годы Брайану требовался постоянный уход, и новая подруга за ним ухаживала. У Брайана был диабет, и она каждый день выискивала пятна, трещинки и ранки у него на ногах. Втирала ему крахмал между пальцами. Покупала специальные носки. Но в тринадцатом году левую ступню все равно пришлось ампутировать. Юрист спросил Энн, знала ли она об этом. И заметил, что даже после ампутации ее муж сохранял беспечность, не следил за сахаром и вообще мало за чем следил. Энн подумала, что это очень точная характеристика Брайана.

– Похоже, вы его неплохо знали. Когда вы стали его адвокатом? – спросила она.

– Я не был его адвокатом, – ответил мистер Дивайни. – Я был его другом. Мы ездили в Луисвилл на дерби. А познакомились в Трейд-Уиндс. Вам приходилось там бывать?

– Нет, – сказала Энн.

Мистер Дивайни продолжал:

– Я ничего не знал ни о вас, ни о вашем сыне, пока он не попросил меня составить завещание, а ведь к тому времени мы знали друг друга почти двадцать лет. Я был немного знаком со Сьюзи, и мне все это не очень понравилось. Я подозревал, что она понятия не имеет о вашем существовании, и, как оказалось, я был прав.

Брайану должны были ампутировать вторую ступню, но до операции он не дожил. Дом, в котором до сих пор жила Сьюзи, он оставил Энн и сыну. Брату покойного мистеру Джорджу Стенхоупу была завещана определенная сумма денег и личные вещи. Еще какие-то вещи достались мистеру Фрэнсису Глисону.

Энн спрятала лицо в ладонях.

– Откуда у него деньги? Ему, кажется, и сорока еще не было, когда он ушел в отставку.

– Брайан работал, пока не начались проблемы с ногами. К тому же у него была пенсия. Возможно, по каким-то меркам он был даже состоятельным. В общем, что имеем, то имеем. Никаких долгов за ним не значится, что странно, учитывая его образ жизни.

– Как вы меня нашли?

– Когда Брайана не стало, я прогнал по базе его номер соцстрахования и нашел старое свидетельство о браке. А потом потратил еще три недели, чтобы найти ваш адрес. Бедная Сьюзи. – Он вздохнул. – Такая милая женщина. Для нее это шок.

– Вы сообщили другим наследникам? – спросила Энн. – Каждый из нас получил по такому пакету?

– Должны были получить. Я отправил уведомительные письма и копии завещания всем вам в один день. И вот еще что, миссис Стенхоуп. Он хотел, чтобы его похоронили на севере.

– Где именно на севере?

– У вас. В Нью-Йорке. Рядом с вами.

– Со мной?

– Да. И с вашим сыном. И его родителями. Для него было особенно важно покоиться рядом с матерью.