Да здравствует Герберт Уэллс!

А очень хитрое устройство, то ли подающее внутрь специфический газ, то ли – наркоту какую вводящее через то ли микротрубки, то ли уж – электроды, вводящие электрические сигналы непосредственно в мозг, (Ну, или нанотрубки, такие, которые запросто входят напрямую через кости черепа и кожу – прямо в мозг!) чтоб сознание «въехало», и как раз и отвечающие за создание у «пользователя» всех тех «незабываемых» ощущений, что так достоверно и реалистично «развлекают» меня и ребят все последние годы… И огромные фальш-экраны, что приходятся напротив глаз, равно, как и микрофоны, приходящиеся напротив ушей – просто декорация. Бутафория.

А все наши «ощущения» поступают наверняка напрямую – в мозг!

И все эти сигналы – не «аналоговые», а – электронные!

То-то мне всё непонятно было, как это ровный пол зала превращается в горы, холмы и непролазные лесные чащи…

А оказывается всё это – транслируется мне в мозг, пока я мирно полёживаю на мягком мате… А вокруг – суперреальность. Куда более яркая и сочная, чем настоящая.

И, разумеется, нет и не может ещё быть в распоряжении самых сверх-секретных государственных ли, или частных, ведомств и агентств такой уникальной и продвинутой методики.

Значит, варианта всего два.

Или всё это сверхсекретное оборудование, и технологию его изготовления наши где-то спёрли…

Ну, или его им действительно предоставили чёртовы инопланетяне.

А я, собственно, и не удивлён. Потому что, как уж тыщу раз сказал – слишком яркие и чёткие ощущения. Абсолютно затмевающие те, что в жизни. Свет, цвет, запахи, тактильные ощущения…

А такого ни на одном, вот именно, земном, тренажёре не добьёшься.

Но предаваться всем этим интересным, и если уж совсем честно, давно занозой сидящим глубоко в подкорке, подозрениям и рассусоливаниям мне некогда: сработала потому что хреновина чёртова, причём очень быстро. И вот уже я – в очередном Мире.

А интересно тут. И непривычно.

Сижу потому что я на голой заднице в каком-то не то – сарае, не то – домишке. Ну, или говоря по-простому – хибаре. Или лачуге. Потолок сделан из балок: кривых очищенных от коры стволиков каких-то деревьев, на которые навалены связки камыша. Сверху наверняка покрытых толстым слоем земли. (Видал такие только недавно – в давешнем ауле с горцами!) Но вот стены – из саманно-глинянных, даже не обожжённых, кирпичей: торчат из них во все стороны, словно нестриженные лохмы у нашего соседа-алкаша дяди Феди, клочки соломы. Кирпичи, впрочем, неправильное название. Потому что выглядят они так, словно отлиты на месте, сразу по всей длине каждой стены, в какую-нибудь опалубку из кривых досок. Отлиты слоями. И насчитываю я таких слоёв в каждой стене аж девять. И даже десять…

Пол тоже глиняный, и кроме меня и стен в каморке два на три больше ничегошеньки нет! Ну, кроме лавки во всю ширину стены у торцевой стенки. А свет ослепляющего даже так солнца проникает только через единственный дверной проём: и вместо двери и нормальных дверных косяков тоже торчат две кривоватые дрюковины из стволов какого-то выбеленного солнцем до бесцветности потрескавшегося дерева. А проём занавешен слабо развевающейся от ветерка, выгоревшей до светло-серого, тряпкой.

Ладно, в-принципе, неплохо. Хотя не представляю, как нас с заложником отсюда заберут… Но это уже не моя проблема.

Потому что обычно в предыдущие разы мне особо думать и осматриваться было некогда. Поскольку сходу приходилось от кого-нибудь отбиваться. Ну, или уж – бежать! А тут я даже успел ощутить, что жара стоит неимоверная, в тени, наверное, под пятьдесят, и даже моё полностью обнажённое тело начинает покрываться бисеринками пота. Чёрт. Как бы не «обезводиться» с непривычки. Вон: уже к заднице прилипла чёртова пыль!

Рано я порадовался, что меня не трогают – как сглазил!

Потому что тут же слышу я приближающиеся к дверному проёму шаги – скрипят они не то по песку, не то – по пыли! – и разговор. Говорят на неизвестном мне языке, гортанном, похоже – на арабском. Впрочем, может и на афганском: резкости произношения и непонятных слов в духе «Равшана и Джамшуда» не расслышит только уж совсем глухой. И непонятливый.

Ну, я парень шустрый, как вы, вероятно, уже догадались. Поэтому за те несколько секунд, что проходят с момента обнаружения говорящих, до того, как они входят в проём, успеваю занять стратегически господствующее положение: слева от этого самого проёма. Поскольку я – правша. Добро пожаловать, друзья!

Первый, откинув занавеску, входит уверенно. Словно он тут хозяин. И направляется, не замедляя шага, к дальней стене, где расположилась та самая полка, на полметра возвышающаяся над уровнем земляного пола, с торчащими из-под неё мешками и прочими пожитками. Одет в типично арабскую одежду: белый балахон непонятной формы, белые шаровары, на голове – что-то вроде чалмы. Всё выглядит очень опрятно и благочинно: чистое, белое и непыльное. (Шейх, что ли, какой?) На ногах – афганки с загнутыми вверх носами. Второй, одетый точно так же, но словно бы попроще, и выглядящий более мятым и пропылённым, и с АК в руках, входит за ним.