Да здравствует Государь!

Они вышли на слепящее Солнце… С колоколен собора лился мед свадебных перезвонов. Две фрейлины несли за ней горностаевую накидку — еще свернутую. А вперед пожилая черница — игуменья несла икону — древний темный от времени образ в таком же старинном окладе — в скани и морозных узорах.

Образ Михаила — Архангела — по преданию им благословляли его предка Михаила Федоровича Романова во время его свадьбы…

* * *

Георгий мысленно вздохнул — бармы и парчовый балахон довольно таки сильно сковывали движения, давили на плечи…

Словно бы усталость давила — сегодняшней свадьбе он и в самом деле отдал много сил…

Что поделать — он ведь хотел не просто свадьбы царя — но Царской свадьбы.

И такое дело не могло обойтись без царского же догляда.

Нет — разуется церемониал разрабатывался как положено Церемониймейстерской частью Министерством двора. Однако без его участия дела толком не осилили (как впрочем почти всегда бывало на его память).

Изначально Георгий отдал распоряжение — чтобы церемония была пышной и необычной. Увы — под необычностью дворцовые важные чины понимали грубую помпезность в духе турецких султанов а пышность в их глазах определялась похоже потраченными деньгами.

Чего только не было в тех планах! Шествие конных рыцарей в цветах Орлеанского дома. Золоченые кареты. Фейерверк на сотни тысяч рублей. Строительство особого маленького деревянного дворца для новобрачных который затем предполагалось разобрать и зачем то сжечь.

Еще церемониймейстеры предложили собрать по примеру Анны Иоанновны представителей областей народов России — дабы те прошли шествием перед августейшей четой — в своих костюмах со своим песнями и танцами…

И расходы… Боже милостивый!!!

В огорчении Георгий даже обратился к Танееву — может быть художники и театральные режиссеры окажутся способнее придворных деятелей. Увы — там тоже не нашлось способных удовлетворить взыскательный вкус молодого монарха. Они захотели строить деревянный амфитеатр где дать представление, а также воздвигнуть деревянные дворцы — точнее уже декорации на месте великокняжеских хором — но их образцу. Всего на три миллиона золотом. А еще помощник директора Петербургского Синодального училища Александр Кастальский собрался даже написать к свадьбе Георгия и Елены оперу на какой то совершенно невероятный сюжет — о любви древнего славянского князя к прекрасной гречанке из Тавриды — у нее не было даже либретто — лишь наброски однако. (Отказали конечно — оперу за три месяца?)

Однако так ли иначе — сейчас он ведет свою невесту под руку к алтарю — а все прочее неважно.

* * *

Елена замерла — перед ней паперть собора. А над головой — позолоченный пологий купол, напоминающий богатырский шлем. Сверху — ажурный крест из золоченой меди.

А под ним — белокаменные резные фигуры святых, среди которых она выделила взглядом страстотерпцев князей Борис и Глеб, причудливые растения, фигуры фантастических зверей и птиц — настоящая сказка в камне.

Храм как она помнила был возведен князем Всеволодом Большое гнездо — прозванным так за его многодетность — у него было двенадцать детей.

Белое платье невесты мело подолом по коврам устлавшим площадь и крыльцо. Они вошли в собор. Они с Георгием перекрестились и поклонились на иконостас.

Любуясь многочисленными узорами на фасадах храма, она ожидала, что и внутри встретит подобное убранство. Однако, внутренняя обстановка храма была лаконична и скромна.

Фрески в нежных полутонах — светло-зеленых и голубых, зеленовато-желтых и синевато-серых. Лики апостолов строгой красоты, смотрели на нее с вышины.

В главном своде под хорами фигуры апостолов-судей на престолах сцены рая: трубящие ангелы и апостол Петр, ведущий в рай святых жен, Мария Магдалина; Богоматерь на престоле; Авраам, Исаак и Иаков, а также Благоразумный разбойник.

Пространство нефа было наполнено воздухом и светом, и все пронизано торжественным спокойствием и умиротворенностью… буквально дух захватывало от великолепия древней церковной живописи.

Священники в тяжелых златотканных ризах речитативом читали псалмы Давида, «Живый в помощи Вышняго», и Великую Ектенью из Нагорной проповеди.

Приглашенные построились по обе стороны прохода.

Их было немного — человек пятьдесят — самые близкие. Хотя так если подумать и должно быть: свадьба — даже свадьба монарха — это семейное торжество и быть на ней надлежит лишь своим.

Среди гостей было лишь два посторонних — фотограф Иваницкий со своей камерой и набором объективов и живописец Серов — ему поручено запечатлеть церемонию на полотне.

Дядья Георгия, — Александровичи и Николаевичи с супругами и детьми, цесаревич Михаил. Рядом с вдовствующей государыней — отец — то есть его королевское высочество принц Шарль-Луи Орлеанский.

Иноземные гости… Карл I — государь Португалии, Анголы, Гвинеи — с красно — зелено-фиолетовой кавалерией соединенных орденов Сант-Яго, Христа и св. Бенедикта Ависского — и знаками многих других наград. Муж сестры Амели — та увы не приехала — нездорова.