Да здравствует Король!

Старейшина вынырнул из омута памяти, отер пот со лба и прикинул пройденное расстояние. Мраморные столбики ритуальных ворот (оставь дурные мысли по ту сторону) скрылись из виду, но долина внизу пока не просматривалась. Крепкие, привычные к горам носильщики одолевали этот путь за один день. Куда он потащился один, старый дурень? Решено: Номори дойдет вон до той поворотной площадки, что выдается над склоном, глянет вскользь на Тималао, и – назад.

Равномерный ритм шагов напоминал медитацию, изнуряющий полуденный зной обволакивал обморочной пеленой. Давно уже был пройден намеченный поворот, а однообразная лента дороги все вилась и вилась дальше. Каждое движение влекло за собой следующее, еще и еще, не было ничего, что могло бы разрушить болезненное очарование…

– Эй! Эй!!!

Громкий гудок выдернул Номори из прострации. В метре от него на пустой минуту назад дороге возвышался грязный сарай из стекла и металла, пышущий жаром, чадящий горелым маслом и мелко содрогающийся. То, что перед ним – алхимический агрегат, белый понял далеко не сразу.

– А-а…

Кажется, его чуть-чуть не задавили.

– И здесь – они! – громко возмущался по-ингернийски молодой водитель. – Да забери Король этих ненормальных!!! Ну как можно вообще перед собой не смотреть?!! Хан, займись им!

– Одну минуточку.

Перед несчастным старейшиной, не вполне сознающим себя от усталости и потрясения, предстало видение из далекого прошлого, когда у Номори была большая семья, а единственной проблемой представлялся слабый дар, не позволяющий построить карьеру. Из того времени, когда он мастерством пытался компенсировать отсутствие силы, еще не зная, что именно бесталанность его и спасет… Забытые чувства вспыхнули в душе – надежда на лучшее, вера в людей, желание перемен. Он шагнул вперед как лунатик, не веря увиденному:

– Здравствуйте, мастер! А как ваши…

Тут добрый учитель сердечно обнял Номори и невзначай надавил на затылок, принуждая ткнуться носом в плечо и заглушая слова. Почтенный старейшина вдохнул знакомый запах магии и снадобий, разомлел и начал беззвучно пускать слезы в выцветшую от множества чисток ткань.

– Ну-у, разверзлись хляби небесные, – прокомментировал предельно наглый и непочтительный голос. – Он говорить-то сможет? В обозримом будущем, я имею в виду.

У Номори аж слезы высохли от возмущения. Он выпрямился, чтобы дать нахалу примерную отповедь, и обнаружил, что из страховидных повозок вылезло уже не меньше десятка пассажиров. Старейшина как-то сразу перестал чувствовать жару. Второй раз за недолгое время он встречал чужеземцев, и второй раз они приводили его в смятение. Ну вот как вы отреагируете на то, что ваш попутчик встретился с другом? Поздороваетесь, попросите представить, просто постоите рядом, вежливо улыбаясь? А эти расползлись вокруг, как перекормленные леопарды – то ли когтями хватят, то ли приласкаться захотят. С приличным запозданием сознания Номори достиг неприятный факт: все эти люди вокруг него – колдуны, дикие. Причем уклониться от общения с ними не получится: какой-то тип в странном картузе уже нацелился на старейшину.

– Скажи ему, что мы – твои сопровождающие! – распорядился он. – И ты нам за это денег должен, не забудь.

– Он понимает, – спокойно кивнул учитель. – Ты ведь не забыл ингернийский, нет?

Номори молча помотал головой.

– Надеюсь, никаких возражений против нашего приезда не будет? – поднял бровь ингерниец.

– А должны?

Взгляд колдуна стал пристальней.

– Добро пожаловать в Кунг-Харн! – быстро перестроился старейшина, мысленно пожелав Фар’Керени ослепнуть и оглохнуть. Чужеземец отстал.

Ингерника! Ну конечно, это многое объясняет. О жизни за морем старейшина знал чуть больше, чем о загробном мире, и тоже в основном со слов пастырей. Вроде существовало под небом такое место, поправшее всякий порядок и традиции (к отцу, помнится, друзья приезжали, жаловались), но после орийской бойни чужая порочность Номори мало впечатляла. Доподлинно он был уверен в двух вещах: к волшебству в Ингернике относились как-то странно, и са-ориотским войскам там здорово вломили. Логично предположить, что и до императорской сокровищницы добрался враждебный интерес.

– А что, если… – прищурился старейшина вслед боевому магу.

– Ни-ни! Проявления их воли драгоценны. – Учитель слегка отстранил от себя Номори и заглянул бывшему ученику в глаза. – Они – спасение Тималао!

– Правда? – На памяти старейшины дикие колдуны оказывались исключительно проблемой (для всех, включая самих себя).

– Про Серую Смерть слышал? – многозначительно повел бровью мастер. – И где она?

И тут Номори словно вынуло из шахты. Как он мог не заметить ЭТО!!! Половина пути в долину пройдена, а ни одного признака ночного гостя нет. Где давление небытия, хинная горечь на границе сознания, сжимающий горло безотчетный страх? Однако беженцы начали прибывать в Кунг-Харн еще неделю назад, и уже тогда было ясно, что время упущено – из проблемы изгоняющих чудовище превратилось в кару Господню. Да и А’Гдайне не мог ошибиться.

– Не может быть! – потрясенно выдохнул Номори.