Дабог. Авторская версия 2017 года

— Шевелитесь! — коротко обронил он по связи. "Фалангер" Сейча сошел с аппарели и отвернул в сторону, уступая место "Хоплиту" Андрея Рощина.

Затем наступила небольшая заминка, и лейтенант, внимательно осматривающий окрестности, грубо спросил:

— Фрайг побери, Делакруа, какие у тебя проблемы?!

— Тест сервоприводов выдал ошибку. Перешла на резерв, теперь все нормально, — подтверждая ее слова, тяжелая поступь "Фалангера" отдалась глухими вибрациями аппарели.

Взглянув на экран связи, где в оперативных окнах лейтенант Сейч мог видеть лица подчиненных, а чуть ниже — показания их биометрии, он неприязненно спросил:

— Рощин, о чем размечтался?! На цветочки любуешься? Работай со сканерами, через тридцать секунд — доклад!

Лейтенант явно не благоволил молодому пилоту.

Вообще, судя по коротким репликам переговоров, группа из пяти человек не могла похвастаться слаженностью. Их призвали на войну из разных уголков Солнечной системы, отсортировав по признаку, будто вещи. Отличительной чертой каждого был практический навык ручного управления сложными роботизированными комплексами. В остальном же они едва знали друг друга.

Андрей Рощин действительно отвлекся, завороженно рассматривая лес.

После окрика лейтенанта рубка "Хоплита" слегка покачнулась; внизу, под креслом, с тихим воем заработали гироскопы, и сорокатонная серв-машина направилась к первой навигационной точке, ведя активную разведку целей.

Рощину и вправду было не по себе. Ведь он впервые оказался на живой планете.

У каждого, даже у захватчика, есть своя жизнь, своя судьба…

* * *

Солнечная система. Тремя месяцами ранее…

Со спутников Юпитера хорошо видны звезды, но Андрей Рощин, заключенный под номером 12/64, мог видеть их лишь урывками, когда утром проходил по прозрачному герметичному коридору, ведущему от тюремного блока к входу в печально знаменитые шахты Ио. Побега тут не опасались, — за толстым термопластиком царил вакуум.

Что такое "свобода" Рощин представлял смутно, в основном со слов других обитателей планетоида, да еще из электронных книг и канала телепередач, ведь он попал сюда в пятилетнем возрасте, и не знал иной жизни. Иногда, размышляя о Земле, расположенной за миллионы километров от Ио, он думал: внешний мир тоже своего рода тюрьма, только люди, обитающие в перенаселенных мегаполисах, не понимают этого.

Впрочем, его философия тут никого не интересовала. Даже тюремного психоаналитика, который снисходил до заключенных, лишь когда те переходили черту явного помешательства.

Сколько Андрей себя помнил, он дистанционно управлял горнопроходческим комплексом, вгрызающимся в недра небольшой планетки. Работа однообразная, но с ней справлялся далеко не каждый. В глуби залежей радиоактивных руд автоматика часто сбоила, а ручное управление требовало не только хорошей реакции, знания робототехники, но и терпения, усидчивости. Такие качества редко сочетались в одном человеке.

За годы, проведенные Рощиным на Ио, смутные воспоминания детства истерлись, потускнели, затем постепенно исчезли. Он смирился со своей участью. И лишь звезды, на которые ему удавалось взглянуть по утрам, будили в душе ощущение неосознанной тоски. Хотя он даже не помышлял, что однажды сможет отправиться к ним.

…Когда рано утром, еще до завтрака, вдруг сухо клацнул электрозамок камеры и на пороге появился незнакомый офицер в сопровождении охранника, Рощин лишь вопросительно приподнял бровь. Он исправно исполнял свою работу и не испугался внезапного посетителя.

— Андрей Рощин? — тот сверился с электронным планшетом. — Приговорен пожизненно?

Андрей лишь пожал плечами. Все верно.

— Правительство Джона Хаммера подписало указ о твоем досрочном освобождении с обязательным призывом на воинскую службу. Собирай вещи… — криво усмехнулся он.

— Я готов, — спокойно произнес Рощин.

— Ты что, не рад? — офицер подозрительно смерил его взглядом. — Тебя выпускают на свободу, понял?

Андрей лишь сдержано кивнул.

— Он туго соображает? — офицер обернулся к охраннику.

— Не волнуйтесь. Это наш лучший оператор. Просто он не понимает, о чем идет речь.

— То есть как это "не понимает"? — хмуро переспросил офицер. — Мне казалось, что любой из заключенных мечтает вырваться отсюда!

— Все правильно. Но посмотрите на статью приговора.

— Да, я читал. Незаконное рождение. Его мать не имела права иметь детей.

— Вот именно. Его привезли к нам в пятилетнем возрасте.

— А ну теперь понятно, — обернувшись к Рощину, офицер еще раз оценивающе взглянул на него и усмехнулся: — Что ж, парень, тебе крупно повезло!

Андрей промолчал.

Поживем — увидим, — говорили его глаза с мелкой сеточкой разбегающихся по углам морщинок.

* * *

Кассия. Усадьба Полвиных…

Этой ночью Ольге не спалось вообще.

Она слышала, как мать заглянула в комнату, но даже не пошевелилась, — непонимание и обида комкали душу.

Через некоторое время на улице заурчал двигатель, и она подумала: "Стип, наверное, отремонтировал "флай".

А сон все не шел. Измяв подушку, скомкав одеяло, она не выдержала, встала, взглянула на часы.