Дачные расследования [антология]

— Чего их искать-то? — фыркнул участковый. — Они физиономии закрыли, а задницы, как страусы, выставили наружу. Дураки! Близнецы это — Агаповы. Неблагополучные. Уже не раз пытались что-нибудь сотворить. Правда, само провидение отводит от них грех. Был я у них, Кира Сергеевна. Говорил. Отказываются, конечно, но глаза прячут.

— Поехали, — неожиданно скомандовала Кира, заерзав на сиденье. — Я с ними хочу поговорить. Поехали, Степаныч!

Неожиданно он послушался. Завел машину и повез ее к Агаповым. Дорог на ее памяти тут прежде никогда не было. Чаще — накатанная грунтовка, реже — засыпка щебнем. Сейчас же дорожному полотну можно было позавидовать. В их с мамой дворе, к примеру, асфальт клали еще в прошлом десятилетии.

— Какие дороги, Степаныч! — не удержалась, воскликнула Кира. — Катись, не хочу!

— Я и не хочу, — отозвался он ворчливо. — А качусь. Зачем, спрашивается? Я с ними уже говорил. Они идут в отказ. Не были, говорят. Докажи, майор…

… — Никто ничего доказывать не станет, — рассматривая близнецов десять минут спустя, произнесла Кира тихо и загадочно. — Вас закроют за убийство Саврасова, и все. А кражу, которая не состоялась, просто забудут. Убийство в приоритете.

Степаныч попробовал дернуть ее за подол лимонного платья, но толку-то!

— Какое убийство? Че за базар, тетенька? — надменно кривя губы, отозвалась молоденькая девушка.

Она была красива, как грех! Складно сложенная, с густой копной темных кудрей, карими глазами и пухлым алым ртом. Загорелые стройные ноги открыты взгляду — на ней были все те же короткие красные шорты.

— В этих шортах к Саврасовым хотела влезть? Видели тебя. Уже и показания дали под протокол, — врала, как сивая кобыла, Кира, не обращая внимания на Степаныча, который то шумно дышал ей в затылок, то выдыхал со странным тихим свистом. — Вот оперативная группа из города порадуется. Им даже искать никого не надо. Вот она, пара подозреваемых в убийстве — готова.

— Хорош тут нас на понт брать, Воробьева, — неожиданно оборвал ее паренек Агапов. — Мы ничего не взяли, сигнализация сработала. И никого не убивали. Всю ночь в городе были у друзей. Алиби у нас.

— А взять что хотели? — словно не слыша его, снова пристала Кира. — Всю жизнь жили в одном поселке, никогда к пекарям не совались со своими преступными замыслами. А тут вдруг бац — и полезли. Что надо было? Денег?

Две головы одновременно кивнули.

— А Саврасовы, что же, деньги в доме держали? Просто так — не в сейфе? Прямо в мешках с мукой?

— Да не успел он их в сейф убрать, — нехотя проговорил паренек. — И сумка больно большая. Какой сейф-то нужен! Саврасов-старший сумку с деньгами прямо у порога в прихожей швырнул, дом закрыл и в пекарню отправился. Мы и полезли. Кто же знал про сигнализацию?

— Да… А вас не предупредили? На деньги навели, а что в доме сигнализация есть, не сказали?

— Да, не сказали! — выпалили глупые правонарушители в один голос.

— Кто не сказал? — не давая им опомниться, давила Кира. — Кто тот умник, что вас так безалаберно подставил?

Они молчали, взявшись за руки.

— Вы понимаете, что убийство пекаря было спланировано заранее? — не унималась она, уже не обращая внимания на участкового. — Или до вас не доходит? Тот человек, который его убил, все спланировал! И кражу эту придумал не просто так, он же знал про сигнализацию? Знал! А вас отправил за сумкой с деньгами… Кстати, а что за деньги? Откуда они? Из пекарни? Почему так много? Он что же, выручку несколько дней не забирал?

— Да нет, — поморщилась красивая девушка. — Он эти деньги снял со счета, чтобы со старшим сыном расплатиться. Тот долю свою захотел.

— Старший сын захотел долю, а вы захотели ее забрать. Дураки! — неожиданно выпалила Кира с сочувствием. — Развели вас, как детей. И человек погиб из-за этих дурацких денег. И вас теперь посадят.

Она повернулась, мотнув подолом лимонного цвета и сделав вид, что собирается уйти. Была уверена, что они ее остановят.

— Нас не за что сажать! — бросила ей в спину Агапова. — Мы ничего не сделали.

— Мы не успели! — добавил ее брат. — Нас спугнули. Мы убежали.

— А минувшей ночью вернулись, чтобы забрать сумку, когда все спят, но хозяин вас застукал. И вам пришлось столкнуть его с лестницы…

— Але, гараж! — повысил голос парень и пощелкал пальцами перед лицом. — Я сказал, у нас алиби. Нас не было в поселке с вечера до утра. Час назад вернулись. Не слышала, Воробьева?

Она слышала. Но понимала, что ребята врут. Или не говорят всей правды.

— Алиби — штука такая, что его можно и купить, — произнесла она с самой загадочной улыбкой, на которую только была способна. — Тем более если есть, чем платить. Ведь никакой сумки с деньгами в доме обнаружено не было.

За ее спиной со стороны соседнего дома захрустел гравий под ногами Степаныча — участковый успел туда заглянуть. И он, не дождавшись ее вопроса, подтвердил неприятным голосом: