Дачные расследования [антология]

— Там без меня есть кому похлопотать. Я свои функции выполнил. — Он широким жестом указал на скамейки и дощатый стол под яблоней. — Присаживайтесь, Кира Сергеевна, раз в гости заглянули. Чай будем пить.

Она послушно присела на деревянную скамью, отполированную задом Степаныча до зеркального блеска. Локти положила на стол, поджидая хозяина. Тот вернулся через несколько минут с двумя чайными чашками в одной руке, судя по виду, совершенно новыми, электрическим чайником в другой и пакетом с какой-то магазинной выпечкой под мышкой. Все поставил и положил на стол. Влил из чайника кипятка. Из кармана форменной рубашки достал два чайных пакетика. Швырнул их в чашки. Подтолкнул к ней пакет с овсяным печеньем.

— Ты любила в детстве. Угощайся. — Он присел напротив на вторую скамью. Глянул с усмешкой. — Так что хотела-то, Кира Сергеевна?

— Что случилось в доме Саврасовых, Степаныч? — Ее рука полезла в пакет, схватила два печенья. — Кого убили? Хозяина?

— Хозяина.

— А как, как убили? — Кира втолкнула в рот почти половину печенья, оказавшегося именно того самого вкуса — из детства. — Выстрела никто не слышал, значит, ножом? Задушили?

— Его тело было обнаружено на первом этаже возле лестницы. Прямо аккурат у первой ступеньки. У него сломана шея.

— Ух ты!

Второе печенье исчезло. Кира потянулась за третьим. Вкусно было невозможно! Даже вкуснее ароматных маковых плюшек, которые Виталик ей таскал на завтрак из пекарни Саврасовых.

— Считаете, несчастный случай? Он свалился с лестницы? Пьяный был?

— Он не пил.

— Так, а…

Кира хлебнула из чашки пакетированного чая и сочла, что он тоже невозможно вкусный. Гораздо вкуснее того, что готовил Виталик, колдуя над чайником минут по десять.

— А во сколько наступила смерть Саврасова?

— Предположительно часа в два ночи.

— Чего он на лестнице забыл?

— Хороший вопрос, — похвалил ее участковый и неожиданно, глянув на нее с непонятной тоской, проговорил: — Как же ты на Евдокию похожа! Просто одно лицо в молодости.

— Да погодите вы с Евдокией! — одернула его Кира, глянув с обидой.

Вот уж на кого она не хотела быть похожа, так это на тетку. Комплимент тоже!

— Что он мог делать на лестнице в два часа ночи? Его спальня где располагалась? Санузел там был рядом? Если на втором, он мог воспользоваться туалетом там же. Дома-то все типовые. Один застройщик был в свое время. У нас такая же планировка. А если на первом этаже спал, то какого черта его понесло на лестницу?

Участковый вдруг крепко задумался. И снова сказал:

— Хороший вопрос.

— И что там с его конкурентом, которого выловили из озера два года назад? Что за история? Мог кто-то из его родни отомстить? И еще…

— Помолчи, пожалуйста, Кира, — попросил ее участковый незнакомым мягким голосом. — Я думать буду.

Глава 3

Неизвестно, до чего додумался участковый, но вот приехавшая оперативная группа сочла, что смерть хозяина пекарни наступила в результате неудачного падения с лестницы.

— Несчастный случай, повлекший смерть хозяина дома. Все! Огород городить нечего. И народ понапрасну не тревожь, майор, — это главный из опергруппы так говорил Степанычу. — Самое начало дачного сезона. Пусть люди отдыхают. Свалился мужик с лестницы, выпив лишнего…

— Он не пил, — перебил Егор Степанович. И добавил: — Никогда.

— Никогда не пил, а тут напился. С расстройства.

— С какого?

— Старший сын решил из дела выйти. Свою долю монетизировать потребовал. Может, поскандалили накануне вечером. Не до мордобоя, конечно, но крепко разругаться могли?

— Так, может, сын…

— Не может, майор, — перебил его старший опергруппы жестким голосом. — Сын спал с женой в своей спальне на втором этаже. И был пьянее пьяного. Он, между нами, «кыш» сказать не мог. Где ему с постели встать и отца с лестницы скинуть!

Весь этот разговор Кира подслушала, притаившись на заднем сиденье служебного автомобиля участкового. Напросилась с ним покататься по поселку и с людьми поговорить.

— Тут ведь пару дней назад к ним пытались влезть, пока их дома не было. Кто в пекарне был, кто в городе, — напомнил Степаныч.

— Влезли? Украли что-нибудь? — равнодушно поинтересовался опер.

— Нет. Сигнализация сработала.

— Вот видишь, майор. Ничего не украли. Даже не проникли в дом. Так чего огород городить?

Еще минута, и он точно бы зевнул. Степаныч вернулся в машину. Сел за руль, побарабанил по нему пальцами.

— Может, оно и так, Кира Сергеевна, — проговорил он задумчиво, не глядя на нее. — А может, и не так… И как, скажи, на милость, жить в поселке, зная, что мог, но не сделал?

Она помалкивала, прекрасно понимая, что участковый сейчас не с ней говорит, а с самим собой.

— Вдруг убили? И этот убийца будет ходить вместе с нами в магазин, улыбаться, а я — все время смотреть… Н-да, дилемма… Что думаешь?

Он повернулся к ней, строго глянул. Прямо как в детстве, когда тетка призывала его на помощь в вопросах воспитания племянницы.

— Вы нашли тех двоих, что пытались вломиться к ним в дом?