Лучше Пастернака ничего не может быть! Тихонов при всех достоинствах в поэзии корыстен (термин, кажется, шагинянский), как самый закоренелый новеллист.
Я получил «На Посту»[824]
. Мне стало очень жутко от него. Напиши, так ли это? Т. е. много ли таких постовых и считаются ли с ними всурьез?Ты мне ничего не пишешь о моей просьбе. А теперь это особенно важно для меня, т. к. в связи с репарациями и пр. здесь тиснуть книжку вряд ли удастся. А 1) мне хочется, чтобы она была издана; 2) даже малая сумма здесь была бы крайне полезна. Словом, пожалуйста, выясни этот вопрос. Книга будет на днях окончательно готова. Если отдельно, то 20 стихотв<орений>, если вместе с «Звер<иным> Теплом», то около 40. Напиши мне об этом скорей.
Через неделю возвращаюсь в Берлин и, если смогу, сразу сяду за сантиментальный роман.
Читала ли ты «ЦОО»? Мне в целом не нравится.
Было письмо от Лунца — он поправляется.
Мое сердце мне с редким упорством докучает.
Целую тебя. Пиши!
Впервые — ВЛ. 2000. № 2. С. 233–234. Подлинник РНБ ОР.
В архиве Полонской сохранился конверт от письма ИЭ с петроградским штемпелем 10 августа 1923 г., но само письмо не сохранилось.
<Из Берлина в Петроград,> 2-го сентября <1923>
Дорогая, очень жду твоего письма касательно стихов. Книгу я кончил. Причины: 1) мне хочется, чтобы они вышли, а здесь все издательства закрылись и напечатать их никак нельзя; 2) мои финансовые дела плохи, и даже гонорар за стихи для меня теперь весьма существенен. Если можешь, устрой это и не сердись, что я тебе надоедаю. Сегодня вернулся в Берлин. Здесь теперь нехорошо и сильно напоминает мою последнюю книгу <Трест Д.Е.>. скоро напишу большое, сейчас обалдел от цен, счетов, кредиторов. Не забывай и пиши!
Целую
Впервые — ВЛ. 2000. № 2. С. 234–235. Подлинник — РНБ ОР.
<Из Берлина в Москву,> 2-го сентября <1923>
Дорогой Владимир Германович, спасайте! Положение здесь отчаянное. Все издательства здесь закрылись. Цены отчаянные. Живу в долг, но и эта возможность кончается. Альбрехт скрылся. Не сердитесь, что я так надоедаю Вам, но… словом, сами понимаете. Если есть какая-либо возможность, достаньте от «Земли и Фабрики» остаток гонорара и срочно сообщите: тогда я смогу получить эти деньги у Савича[825]
. Нет ли возможности пристроить «Неправдоподобные истории» или «13 трубок»? Милый Владимир Германович, Вы, наверное, сами понимаете, как мне грустно так упорно и неистово эксплуатировать Вас. Здесь худо. Сегодня вернулся из Свинемюнде, Савич остался еще там на несколько дней. Пытаюсь теперь приналечь с французами насчет переводов Ваших и моих. Написали ли Вы рассказ с моими брюками?[826] Что теперь делаете? Я собираюсь сесть, если удастся обеспечить себя на месяц, за большой сантиментальный и авантюрный роман.Очень возможно, что скоро буду в Москве, хотя точно еще не знаю. Пишите!
Сердечный привет
адрес:
Trautenaustr. 9
Haus Trautenau
Впервые.
<Из Берлина в Петроград,> 6 сентября <1923>
Дорогой Слонимский, только что получил Ваше письмо. Спасибо за приглашение[827]
. На беду, у меня сейчас нет новой вещи. Хочу Вам предложить напечатать один из рассказов, взятый из книг, целиком не прошедших в России. Можно взять какую-нибудь «трубку», которая не была напечатана в России: например, голландскую, или капитана, или даже с некоторыми изменениями «Петерсона». Потом еще: «6 повестей» выходят теперь в России под названием «4 повести»: «Сутки» <цензурно> не прошли, но «Витрион» издательство выкинуло за «левизну» формы. Вот его предлагаю тоже. Если все это не подходит, то, отвечая «принципиальным согласием» и пр., прошу подождать, сколько — сейчас сказать не могу. Если же хотите напечатать одну из трубок или Витриона, то ответьте немедленно мне. Я несколько обработаю и пошлю в Петербург Вашему издателю.Не забудьте прислать мне Вашу новую книгу[828]
. Желаю приятного отдыха или удачной работы или того и другого — на выбор. Жду ответа.Сердечный привет
Trautenaustr. 9
Haus Trautenau
Berlin Wilm
Впервые — ВЛ. 1987. № 12. C.179. Здесь исправлено по рукописи. Подлинник — ЦГАЛИ СПб. Ф.414. Оп.1. Ед.хр.65. Л.6-7.
<Из Берлина в Москву,> 18-го сентября <1923>
Дорогой Владимир Германович, наконец-то Вы нашлись. Рад, что отдохнули. Очень прошу вас не огорчаться из-за этого сукиного Альбрехта. В жизни всякое бывает. Нам ли, «пишущим романы и стихи», сему удивляться. Сообщите мне его «приметы», то есть кто он, куда и в качестве кого ехал. Я попытаюсь разыскать его. Что же касается денег, буде они пропадут, то самым решительным образом прошу Вас и не думать об их возвращении. Вы абсолютно ни в чем не виноваты, кроме как разве в добром отношении ко мне и в дружеских услугах, которыми я так часто пользуюсь.