Дай пять

– Ну, да, думаю, я спала с ним.

– О, Боже мой. Я знала это! Я точно знала! Ну и как это с ним? На что похоже? Он великолепен? Он… то есть, большой? У него же не маленький и безволосый? О, боже, только не говори мне, что у него маленький.

Я посмотрела на часы:

– Боже, сколько времени. Я должна идти…

– О, если ты не скажешь, я умру! – взмолилась Сэнди. – Я так сохла по нему в старших классах. Да всесохли. Если скажешь, клянусь, я ни одной живой душе не проболтаюсь.

– Ладно. У него не маленький.

Сэнди выжидающе воззрилась на меня.

– Вот так, – закончила я.

– Он тебя привязывал к кровати? У него вид парня, который любит привязывать к кровати женщин.

– Нет! Он меня не привязывал! – я вручила ей карточку. – Послушай, если увидишь Альфонса, позвони мне. Сначала на сотовый, а если не сработает, то на пейджер.

Глава 8 

Я опаздывала дальше некуда, когда ворвалась в свой дом с черного хода. Я быстро пробежала мимо ряда почтовых ящиков в дальнем конце вестибюля, покрутила циферблат на своем ящике и сграбастала почту. Телефонный счет, куча ненужной макулатуры, конверт от «Рейнджмен Энтепрайсиз». Любопытство оказалось сильнее желания соблюсти пунктуальность, поэтому я надорвала конверт, не сходя с места. «Рейнджмен Энтепрайсиз» означает Риккардо Карлос Манозо. Более известный как Рейнджер.  Зарегистрированный как «Рейнджмен».

Внутри оказался чек, подписанный бухгалтером Рейнджера, оплата за две работы. Я занервничала. На мгновение меня охватило чувство вины, но я отмела его в сторону. Прямо сейчас у меня нет времени чувствовать какую бы то ни было вину.

Я взбежала по лестнице, бросилась в душ и выскочила оттуда через рекордное время. Взбила кудряшки, нанесла естественный матовый лак на ногти и тонну туши на ресницы. Одернула маленькое черное платье, оглядела себя в зеркале и решила, что я чудо как хороша.

Потом кинула несколько вещиц в маленькую, расшитую бисером черную сумочку, вдела длинные болтающиеся серьги со стразами в уши и надела перстень с фальшивым бриллиантом для коктейльных вечеринок на безымянный палец.

Окна моей квартиры выходят на парковку, а к окну в спальне примыкает старая  пожарная лестница. У большинства современных зданий вместо лестниц балконы. Квартиры в таких зданиях сдаются дороже на двадцать пять долларов в месяц, поэтому я очень люблю свою пожарную лестницу.

Есть только единственное неудобство: по ней с таким же успехом любой человек может как спуститься, так и забраться. Я проверяла окно спальни по четырнадцать раз на дню. И когда я покидала квартиру, то не только закрывала окно, но и не задергивала шторы, чтобы немедленно увидеть вторжение на случай, если окно будет разбито.

Я прошла в кухню и попрощалась с Рексом. Дала ему горошину из  остатков обеда и сказала, чтобы он не беспокоился, если я поздно вернусь. Он секунду смотрел на меня, потом схватил горошину и поволок в свою банку из–под супа.

– Не смотри так на меня, – заявила я Рексу вслед. – Я не собираюсь с ним спать.

Я осмотрела себя в этом черном платьице с низким вырезом и скудной юбчонкой. Кого я обманываю? Морелли не понадобится много времени, чтобы вытащить меня из такого платьишка. Мне повезет, если мы высидим всю свадьбу до конца. Или я этого и хотела? Черт его знает, чего я хотела.

Я побежала в спальню, скинула туфли и, извиваясь, вылезла из черного платья. Потом по очереди приложила к себе желто–коричневый костюм, красное вязаное платье, платье для коктейлей цвета абрикоса и серый шелковый костюм. Я перерыла весь шкаф и вытащила платье из вискозы длиной до середины икр. Платье было изумрудного цвета с маленькими розочками и развевающейся юбкой. Оно было не столь откровенным, как маленькое черное платье, а сексуальным в завуалированной романтической манере. Я стянула колготки, вынула серьги, надела платье через голову, сунула ноги в туфли на низких каблуках и переложила содержимое из бисерной сумочки в маленькую сумку желто–коричневого цвета.

Я уже застегивала последнюю пуговицу, когда раздался дверной звонок. Я схватила свитер и кинулась открывать дверь. Рывком открыла дверь и никого не увидела.

– Смотри вниз.

Это был Рэнди Бриггс.

– Почему ты не в тюрьме?

– Внес залог, – пояснил он. – Снова. И благодаря тебе мне теперь негде жить.

– Не хочешь ли снова повторить, что сказал?

– Ты вышибла мою дверь, и пока я был в камере, залезли воры и обчистили мою квартиру. Украли все, что смогли, и устроили костер на диване. И мне негде жить, пока ремонтируют квартиру. А когда твой кузен выписывал мне залог, то сказал, что ему нужен адрес. И вот я здесь.

– Тебя сюда послал Винни?

– Ага. Это ли ни пинок в зад? Не хочешь ли мне помочь с этим хламом?

Я высунула голову за дверь. У стены стояли два чемодана.

– Ты здесь жить не будешь, – заявила я ему. – Ты, должно быть, ненормальный, если хоть на секунду подумал, что я разрешу тебе здесь жить.

– Послушай, дорогуша, мне это нравится не больше, чем тебе. И поверь, я уйду отсюда при первой же возможности. – Он пропихнулся мимо меня, вкатывая один из чемоданов. – Где моя спальня?