Дай пять

Морелли с Рейнджером вытаращились на мой бюст и улыбались, уставившись на мокрое платье, прилипшее к телу.

– Да, у меня есть соски, – резко бросила я. – Смиритесь с этим.

Морелли дал мне свою куртку.

– Откуда  овощной суп на юбке?

– Гад ударил меня мешком с мусором.

Морелли с Рейнджером опять заулыбались.

– Только молчите, – предупредила я их. – И если вам дорога ваша жизнь, перестаньте ухмыляться.

– Эй, слушай, – заговорил Рейнджер, еще шире ухмыляясь. – Меня здесь нет. Я уже транспортирую Блуто.

– Шоу окончено, – заявил Морелли соседям.

Здесь присутствовала Сэнди Полан. Она оценивающе смерила Джо взглядом, хихикнула и удалилась.

– К чему бы это? – спросил меня Джо.

Я развела руками:

– Сама удивляюсь.

Я поменяла его куртку на свой свитер, когда добрались до его машины.

– Из чистого любопытства: как долго ты стоял, наблюдая нашу с Рузиком схватку?

– Недолго. Минуту–две.

– А Рейнджер?

– То же самое.

– Ты мог бы вмешаться и помочь мне.

– Мы пытались. Но ты так кувыркалась, что мы никак не могли тебя схватить. Во всяком случае, с виду было похоже, что ты сама справляешься.

– Как ты узнал, где я?

– Позвонил Рейнджеру. Он вызвонил твой сотовый.

Я осмотрела платье. Наверно, ему конец. Хорошо, что я не надела то, маленькое черное и выдающееся.

– Где ты был? Я ходила в мужской туалет, но он оказался пуст.

– Фрэнки нужно было немного проветриться. – Морелли остановился на светофоре и взглянул на меня. – Что на тебя нашло, что ты так бросилась за Альфонсом? Ты же была безоружна.

Не погоня за Альфонсом беспокоила меня. Ладно, допустим, не самая блестящая мысль была так поступить. Но и не самая глупая по сравнению с тем, чтобы гулять по улице одной и без оружия, когда меня преследовал Рамирез.

Морелли припарковал пикап на стоянке и проводил меня до квартиры. Там прижал к двери и легонько поцеловал в губы:

– Могу я войти?

– У меня кофейная гуща в волосах.

И Рэнди Бриггс в квартире.

– Ага, – признал Морелли. – От этого ты пахнешь чем–то родным и домашним.

– Я не знаю, смогу ли настроиться на романтический лад сегодня.

– А нам романтика не понадобиться, – сказал Морелли. – Мы можем просто заняться по–настоящему грязным сексом.

Я закатила глаза.

Морелли поцеловал меня. На этот раз поцелуем на ночь.

– Позвони мне, когда захочешь чего–нибудь такого, – попросил он.

– Чего такого?

Будто я не знала.

– Чего–нибудь.

Я вошла в квартиру и на цыпочках прокралась мимо Бриггса, спавшего на диване.

*    *    *    *    *

Воскресным утром я проснулась от дождя. Он монотонно стучал по пожарной лестнице, брызгая в оконные стекла. Я отдернула шторы и подумала: «Какая мерзость». Мир явился в сером цвете. За пределами стоянки мира не существовало вообще. Я покосилась на  уютную постель.  Очень соблазнительно. Я могла бы туда забраться и переждать дождь или дождаться конца света, или кого–нибудь с пакетом вкусных пончиков.

Увы, если я вернусь в постель, то начну копаться в своей жизни. А в моей жизни хватает проблем.  И это занятие, занимавшее массу времени и умственной энергии, не принесет мне денег, чтобы заплатить за ланч. Не то, чтобы это было важно, но я решила найти дядю Фреда живого или мертвого. Задания, которые давал мне Рейнджер, не приносили успеха. Охота за головами давала одни нули. Если я стану долго раздумывать над своей жизнью, то могу прийти к заключению, что мне нужно пойти и поискать настоящую работу. Что–то, что требует ношение каждый божий день колготок  и хорошего поведения.

Даже хуже, я могу начать думать о Морелли и о том, какой была дурой, когда не пригласила провести вместе ночь. Или еще хуже: я могу вспомнить о Рейнджере, а о нем я совсемне хотела думать!

А потом я вспомнила, почему не пригласила Морелли в квартиру. Бриггс. Я закрыла глаза. Пусть это окажется просто кошмарным сном.

Бам, бам, бам– раздалось в мою дверь.

– Эй! – завопил Бриггс. – У тебя нет кофе. И как мне прикажете работать без кофе? Ты знаешь, который час, Спящая красавица? Ты что, собираешься весь день проспать? Неудивительно, что ты не можешь предложить ни крошки еды в этой дыре.

Я встала, оделась и потопала в гостиную.

– Послушай, Коротышка, что ты о себе, черт возьми, возомнил, а?

– Я парень, который притащит в суд твою задницу. Вот кто я.

– Еще немного, и я по–настоящему возненавижу тебя.

– Боже, и именно тогда, когда я уже было подумал, что мы родственные души.

Я смерила его своим лучшим уничтожающим взглядом, застегнула на молнию куртку от дождя и схватила сумку.

– Какой ты предпочитаешь кофе?

– Черный. И как можно больше.