Daigaku-kagami (СИ)

— Не волнуйся, думаю, у меня найдется кое-что, чем можно поделиться и с тобой, — беззаботно отмахнулся Йонг Су.

Альфред, глупо улыбаясь, сел рядом с ним, заглядывая в коробку с обедом. Только сейчас он понял, насколько проголодался, так что коробка быстро перекочевала к нему на колени, и вместе с Йонг Су они очень даже быстро с ней разделались.

— Не поверю, что ты сам смог приготовить такую вкуснятину! — сыто улыбнулся Альфред.

— Мне считать это комплиментом?

Оставшееся время они просидели на крыше, периодически посмеиваясь над какой-то ерундой. Вид оттуда открывался чудесный, особенно сейчас, когда в парке колледжа вовсю цвела сакура. Люди сновали туда-сюда, кое-где примостились парочки… мир был как на ладони. И Альфреду, отошедшему от задремавшего Има, очень хотелось разделить этот мир с кем-нибудь таким же сумасшедшим.

— Эй, Альфред! — он обернулся. — Даже не мечтай отсюда спрыгнуть, герой ты или нет, а летать пока не умеешь. Идем, сейчас искусство. Я слышал, что его у нас будет вести завуч.

— Снова Гилберт?! — Альфред опешил.

— Эй, — Йонг Су легонько треснул его по лбу. — В этом колледже не один завуч, тупица. И добавляй хотя бы «учитель», пусть он и ведет себя, как наш ровесник, на самом деле он им не является.

Альфред кивнул, наблюдая, как Им Йонг Су запирает дверь. Они спустились к кабинету и вернулись на свои места. Затем же Им повернулся к Джонсу и прошептал, наклонившись к его уху:

— Только никому ни слова, окей? Пусть это будет нашей маленькой тайной.

— Я — могила, — Альфред изобразил в лицах, как запирает рот на замок и выбрасывает ключи.

— И ты еще не хотел записываться в драмкружок, — закатил глаза Йонг Су.

Оба засмеялись, когда в класс вошел крайне аристократичного вида мужчина в очках. Следом за ним прозвучал и звонок на урок. Друзья замолчали и повернулись к доске.

— Добрый день, класс, — поздоровался учитель. — Меня зовут Родерих Эдельштайн, я буду вашим учителем искусства. В предыдущие годы вы, в большинстве своем, пели и рисовали на таких уроках, а теперь пришла пора учить теорию. Начинать мы будем с древнейших времен, а на пятом курсе я расскажу вам об искусстве двадцатого века. Запишите, пожалуйста, тему урока: «Зарождение искусства. Живопись каменного века».

А вот это уже Альфред не очень любил. Все эти сложные фамилии художников и музыкантов, трудновыговариваемые названия каких-то пещер… Зачем? Разве важно кто и когда? Почему искусством нельзя просто наслаждаться или творить, как это было раньше на уроках рисования и пения? Он с интересом рассматривал картинки, которые демонстрировал учитель на экране, но начинал жутко скучать, как только требовалось что-либо записать. Время поэтому шло медленно, и урок заканчиваться не желал. Зато какое было удовольствие, наконец, услышать эти мелодичные звуки, распрощаться с учителем Эдельштайном и откинуться назад, разминая затекшую спину.

— Пока еще нет профильных уроков, так что следующий — последний, радуйся! — объявил Йонг Су, нависая над Альфредом.

— Знаю, знаю, — мирно улыбнулся тот. — Но ты же видел, сколько нам задали на завтра. И это первый день! Боюсь, я не доживу и до летних каникул.

— Расслабься! Кое-где можно и схалтурить, не все же вкалывать.

— Да знаю я… Но сейчас лучшее время, чтобы создать себе хорошую репутацию и не париться в дальнейшем. Не время отлынивать, сделаем это позже!

— Такой серьезный, Альфред, не похож сам на себя, — Им вернулся на свое место, развернув стул к Джонсу.

До конца перемены они сидели молча, рисуя друг другу каракули в тетради и изредка сражаясь за ручку. Скучные предметы, вроде искусства, не настраивали на беззаботную болтовню, а спустя некоторое время после звонка, в класс зашел учитель — Альфред без труда узнал в нем классного руководителя первого «Б».

— Понимаю, все устали, ару, но давайте соберемся и сделаем урок как можно более интересным, ару. Я Ван Яо, и учить мы будем историю, ару, — мило улыбаясь, сказал он. — Темой сегодняшнего урока будет «Появление человека. Первые стоянки», ару. Кто помнит, где появились первые люди? Пожалуйста, ару, — он указал на Йонг Су, первого поднявшего руку с довольной улыбкой.

— Конечно, в Корее, — сказал он, заразительно смеясь.

В классе тоже захихикали, так что Яо даже растерялся поначалу, но потом, улыбнувшись, продолжил урок. Почему-то история, такой же скучный предмет, как и искусство, только без веселых картинок, понравилась Альфреду гораздо больше. Возможно, дело было в самом учителе, знавшем свой предмет так хорошо, что он мог вертеть фактами, ничуть не теряясь, а может и в том, как он строил свой урок: на диалогах, занимательных фактах и очень важных, но доступно изложенных моментах.