Daigaku-kagami (СИ)

— Да? — лениво отозвался тот, даже приоткрыв от удивления глаза — уж кто-кто, а Гилберт практически никогда не называл его полным именем.

— Мы же друзья? — Байльшмидт внимательно вглядывался в его синие глаза.

— Конечно, — фыркнул Родерих, погружаясь в воду по самый нос и этим избавляя себя и Гилберта от необходимости что-то объяснять.

========== Действие четвертое. Явление I. Дождь на улице, дождь на сердце ==========

Действие четвертое

Явление I

Дождь на улице, дождь на сердце

Трудно не любить что-то, столь подходящее под любое настроение, как дождь. Если тебе грустно, он лишь усилит тоску, оттенив одиночество мыслей своим несмолкающим шепотом; если весело, то и он превратится в звенящие счастьем капли, освежающие каждую клеточку твоего тела. Он универсален, он принимает ту форму, которую хотим придать ему мы, и для каждого он — свой. Дождь одиночества, страданий, дождь любви, дождь искупления и очищения, дождь счастья, наивности, детства, дождь мечты, дождь полета, дождь звезд, дождь смерти, отчаяния, заблуждений, дождь для двоих и только для тебя одного.

В тот день тоже шел дождь. Странное совпадение, в котором не было абсолютно ничего необычного. Просто наступил сезон дождей, и постоянно текущая с небес на грешный город вода перестала быть чем-то удивительным. Никто не знал, что в этот день дождь станет чем-то особенным — да он и не стал, хотя многим и хотелось бы думать иначе. Погода никогда не подстраивается под чувства, да и чувства под погоду тоже далеко не всегда, просто искать аналогии и запутанные символические значения, усложняя и без того нелегкую жизнь, — излюбленное людское занятие. Но оставим это философам, здесь — иное. Здесь просто был дождь, как неотъемлемый факт наступающей осени, и с ним давным-давно смирились бегающие, словно муравьи, люди. Рваным потокам, орошающим город черной из-за сгустившихся сумерек водой, было все равно, какие он проблемы приносит тем, кто копошится внизу, они просто терзаемой ветром стеной испускали дух во мрак, стягивающий в себя все надежды, дарованные людям солнцем.

Смирившись с дождем, двое сидели на кухне уютного небольшого домика в одном из спальных районов города. Она — с мокрой головой и подолом юбки — завернулась в полотенце, заботливо предложенное им, стоило ей только показаться на пороге. Он варил кофе, зная, что быстрорастворимый она на дух не переносит, и готовил попкорн в микроволновке, чтобы потом, завалившись на мягкий диванчик перед телевизором в гостиной, посмотреть какой-нибудь незапоминающийся фильм, большую часть которого они все равно пропустят за поцелуями. Обычный вечер влюбленных: они любили такое совместное времяпрепровождение, большего и не требовалось. Тихая идиллия.

Когда из печки перестали доноситься будоражащие слюнные железы хлопки, а белоснежная кукуруза высыпалась в блюдо, больше напоминавшее тазик, она поднялась на ноги, последний раз вытирая влажные от дождя длинные по пояс светлые волосы. Он протянул ей угощение, подтолкнув в комнату, и сам, подхватив кружки с ароматным напитком и тарелку с бутербродами, отправился следом. Диск с фильмом был благополучно вставлен, все манипуляции произведены, и они, обнявшись под мягким пледом, устремили взоры на экран. Спустя несколько минут увлеченного просмотра, она подтянулась повыше, чтобы легко прикоснуться своими сладкими тонкими розовыми губками к его скуле. Он развернул голову, встречаясь взглядами с ее дивными глубокими синими омутами глаз, в которых он готов был тонуть каждую секунду своей жизни, и подхватил поцелуй, перенимая инициативу. Ее тонкие аристократически-бледные пальцы зарылись в мягкие светло-русые волосы любимого, перебирая их со странной отстраненной нежностью, которая никогда не была свойственна ей в подобные моменты.

— Что-то случилось? — он слегка улыбнулся, погладив ее по волосам.

— С чего ты взял? — она нахмурилась и недоверчиво отстранилась.

— Просто показалось, — притянув к себе любимую, он уткнулся носом в белоснежный ворох ее волос. — Дождем пахнешь.

— Дурак, — не сдержав улыбки, она вернулась на свое место у него на груди.

Они вернулись к фильму и закускам. Правда, долго это не продолжилось, и уже после пары минут, проведенных в молчании, он вновь любовно целовал ее шею, лицо и губы, а она жарко отвечала на все его действия. Слишком жарко.

— И все-таки, — после очередного лишающего кислорода поцелуя, он снова уставился в ее прекрасные глаза.

— Что? — она недовольно насупилась.

— Что случилось? — он нежно чмокнул ее в нос. — Я очень рад видеть тебя, но ты вдруг прибежала ни с того ни с сего, без зонта в такую погоду.

— Я просто очень хотела тебя увидеть и забыла его, — с каменным лицом сообщила она, на что он лишь рассмеялся.

— А теперь правду, — улыбаясь, попросил он, положив руки ей на плечи.

— Я сбежала из дома, — вздохнув, она отвернулась.

— И когда ты собиралась сказать мне, что теперь живешь здесь? — коснувшись ее порозовевшей от смущения щеки, поинтересовался он.