Daigaku-kagami (СИ)

Это было первое, что спросил Альфред, когда они с Йонг Су и Мэттью встретились на перемене после урока. Те дружно закивали, и тогда Джонс, оглядевшись по сторонам, отвел их на уютный диванчик возле окна.

— Наша пьеса не слишком подходит, да? — вздохнул он.

— Тем более мы разобрали только два акта, — кивнул Йонг Су. — Думаешь, Артур согласится прервать репетиции для подготовки к концерту?

Альфред мигом сник, и Мэттью в очередной раз мысленно обругал его в нецензурных выражениях.

— Не знаю, — пробормотал Джонс.

Обычно Мэттью оставался на его стороне — у Альфреда хоть и были свои тараканы, но он никогда не отступал от идеалов, в которые верил. Он был личностью — гармоничной во всех своих недостатках и чудачествах. Альфред не юлил, не уходил от ответа и никогда не вел себя настолько отвратительно по отношению к кому-либо. Он добивался правды и судил по справедливости. Он был настоящим и искренним. Такой человек был способен на сильные и долгие чувства. Такой, каким Альфреда всегда видел Мэттью, ни за что не предал бы того, кого любит всем сердцем.

Но то, как он поступил с Артуром, разбило Мэтту сердце. Он больше не мог верить в Альфреда. Он больше не мог доверять ему. Джонс в один миг из лучшего друга и соседа превратился в чужого человека. Мэттью не знал, какой из Альфредов был настоящим. Неужели он всегда был таким жестоким и бессердечным?

Мэтт пытался поговорить с ним и выяснить правду, но так и не добился внятных ответов. Альфред вдруг решил, что это только его дело.

Йонг Су даже не знал о случившемся — Уильямс не стал рассказывать ему, да Им и не интересовался особо. Ему было достаточно слов Альфреда. Он не видел глаз Артура, когда тот пришел в пустую комнату летом. Мэттью не стал говорить ему еще и потому, что не хотел расстраивать. Йонг Су помирился с Кику, был счастлив в своих новых отношениях и отдалялся так быстро, что Мэтту казалось, будто он теряет обоих своих друзей. Какое Йонг Су, действительно, дело до переживаний пустышки, нужной, лишь чтобы отвлечься?

Мэттью не должен был так думать, но не мог удержаться. Слишком остро. Слишком больно.

— Эй, Мэтти, не спи, — Джонс потрепал его по волосам, и Мэтт с трудом сдержал желание увернуться. — Так что, ты согласен?

— На что? — растерявшись, он оглядел друзей.

— Спеть, соня, — рассмеялся Альфред. — Раз уж мы не можем выступать вместе — постараемся по отдельности. Ты занимался пением с семи лет, а мы так ни разу и не увидели тебя на сцене!

— А ведь точно, — закивал Йонг Су. — Я слышал, как ты подпевал, когда кто-то выступал, и это было потрясающе, так что мы не можем больше прятать твой талант.

— Ну что, Мэтти, готов послужить Родине? — Ал смотрел на него своими честными голубыми глазами, и Мэтту очень хотелось подыграть ему, но он не мог простить Альфреда.

— Думаю, это лишнее, — прошептал он, вжавшись в диван.

Возмущенные возгласы Альфреда и Йонг Су можно было услышать, кажется, даже из общежития. На все лады они принялись переубеждать Мэттью, и тому оставалось лишь молиться, чтобы скорее прозвенел звонок. На следующей перемене — обед, и неразлучная парочка суперагентов отправится на новую миссию. Возможно, ему повезет, и они забудут о своей идее.

— Вот как мы поступим, — глянув на часы, объявил Альфред. — Агент Уай, на вас ложится священная обязанность убедить Мэтти выступить на концерте. А я в это время найду дело для нас с вами.

— Вас понял, агент, — шутливо отдав честь, кивнул Йонг Су. — Будьте уверены, я найду способ его расшевелить!

Мэттью только вздохнул. Иногда ему казалось, что Йонг Су знает о его слабости, но потом тот обнимал его, хватал за руку, начинал воодушевленно шептать что-то в самое ухо, так что Мэтти весь покрывался мурашками. Он привык к этим простым жестам и старался не придавать им значения — это действительно было просто частью характера Йонг Су, он делал так буквально с каждым. Но привыкнуть ведь совсем не значит не чувствовать.

Если бы только Йонг Су знал обо всем — как бы он вел себя тогда?

— Хочешь, я тебя до конца года обедами кормить буду? — Им заискивающе заглянул в глаза, оказавшись вдруг непозволительно близко. — Только спой, Мэтти.

— Не стоит, — отстранился Уильямс. — Я не люблю петь на публику.

— Но мне же ты пел?

Конечно, пел. Мэтти заливался краской при одном воспоминании о той поездке в горы. Они с Йонг Су забрались в палатку раньше Артура с Альфредом, возле костра заливалась гитара, и им обоим совершенно не хотелось спать.

— У тебя потрясающий голос, — нависнув над ним, сказал тогда Йонг Су, сверкая глазами. — Я мог бы всю жизнь слушать, как ты поешь.