Daigaku-kagami (СИ)

Мэтт, все еще опьяненный очарованием вечера, закрыл глаза и запел. Под звуки его голоса, Йонг Су лег на свое место, и Уильямс бросил на него взгляд украдкой. Вместо того чтобы отвернуться к стенке, Им сжал руки Мэттью в своих и посмотрел прямо ему в глаза. Тогда Мэтти был слишком рад, что Йонг Су вообще считает его своим другом, и не слишком задумывался о других чувствах, поэтому просто улыбнулся в ответ. Он боялся представить, что мог бы натворить, окажись сейчас в похожей ситуации. Он бы все отдал, только бы снова в ней оказаться.

— Ты не просто публика, — тихо пробормотал он.

На секунду — когда Йонг Су неловко улыбнулся уголками губ — Мэттью проклял себя и свои глупые чувства, которые уже с трудом мог сдерживать. Но потом Им рассмеялся, хлопнул его по плечу, как ни в чем не бывало, и потащил в класс.

От бессилия хотелось плакать.

Как Мэтти и ожидал, на обеденном перерыве оба агента куда-то испарились. Судя по всему, Альфред действительно нашел для них подходящий номер, и Мэттью позволил себе немного расслабиться. Если у Йонг Су будет куча дел, то про него он даже не вспомнит. В последнее время у него и без кучи дел это прекрасно получалось.

О том, как сильно он заблуждался, Йонг Су сообщил ему на следующей же перемене.

— Почему ты так не хочешь петь? — он присел на парту к Мэттью и посмотрел на того сверху вниз изучающим взглядом.

— Чувствую себя неуверенно, начинаю запинаться, забываю слова, — Мэтт слабо улыбнулся и развел руками. — Я не хочу испортить концерт.

— Как же ты тогда выступаешь в драмкружке? — нахмурился Йонг Су.

— В драмкружке я не один, — парировал Мэттью — он сам удивлялся своей сноровке.

Им задумчиво почесал голову.

— Хочешь, — он вдруг покраснел, — я выйду с тобой? — Мэтти вздрогнул от этого предложения, и его сердце забилось чаще. — Буду держать микрофон, или изображать дерево, или… — Йонг Су замялся. — Постой-ка, у меня есть идея получше! Что, если аккомпанировать тебе будет наша группа? Хотя нет, стой, не нужно никакой группы, — он замахал руками. — Попросим учителя Эдельштайна нам помочь!

— Что? — только и смог выдохнуть Мэттью.

Йонг Су просиял, почувствовав, что жертва дала слабину. Он тут же приобнял Мэтта за плечи и воодушевленно затараторил.

— Если ты нервничаешь, когда выступаешь один, мы просто можем найти тебе компанию, и никто лучше музыканта с этим не справится. А кто у нас в «Кагами» главный специалист по музыке? — Уильямс промолчал. — Правильно, Родерих!

— Йонг Су, прошу тебя, хватит, — взмолился он. — Для выступлений драмкружка мне не приходится вытягивать ноты, но я и там не всегда могу держать себя в руках. Пойми, я не могу петь для широкой публики.

— Пой не для широкой, — пожал плечами тот и улыбнулся как-то уж слишком скверно. — Ты же сам говорил, что я не просто публика, — Мэттью пришлось кивнуть. — Тогда спой только для меня, Мэтти.

Этому он уже не мог сопротивляться.

Йонг Су собирался сходить с ним на первую репетицию, чтобы убедиться, что эта покорность — не какой-то хитрый прием, чтобы от него отделаться, но перед дверью в кабинет музыки Мэттью остановился.

— Я не сбегу, не волнуйся, — улыбнулся он. — Но пусть моя песня будет для тебя сюрпризом, ладно? Иначе какой смысл мне петь ее перед всеми?

— Звучит интересно, — подмигнул Йонг Су. — Я согласен с твоими условиями.

Они пожали друг другу руки, и Им тут же исчез в переплетении коридоров, а Мэтт остался один на один с дверью. Он мог бы сбежать сейчас, но совесть и бесконечное чувство вины перед Йонг Су наверняка заставили бы его вернуться. Поэтому Мэттью, постучав, заглянул в кабинет.

— Учитель Эдельштайн? — позвал он.

Тот оторвался от заполнения бумаг и посмотрел на Мэтта своим фирменным «зачем пожаловал, уходи» взглядом.

— Я хотел бы спеть на прощальном концерте, — помявшись немного, продолжил Уильямс. — И, если вас не затруднит, вы могли бы мне аккомпанировать?

— Твое рвение похвально, Мэттью, — Родерих поднялся из-за стола. — Но сможешь ли ты выступить достойно? — он подошел к фортепиано и, откинув крышку, сыграл простенькую мелодию. — Знаешь эту песенку про звездочку?

— Знаю, — Мэтт подошел ближе и встал у учителя за спиной.

Родерих кивнул ему, перебрал ноты для второй руки и заиграл. Мэттью вступил, когда мелодия начала повторяться.

— Twinkle, twinkle, little star, — он мягко протянул окончание. — How I wonder what you are! Up abo…

Родерих остановился и повернулся к нему с выражением искреннего недоумения на лице.

— Как долго ты собирался скрывать свой талант? — строго спросил он. — С такими данными ты мог бы!..

Мэттью знал, что он «мог бы» — все учителя твердили ему об этом в один голос, — но он никогда не распоряжался собственной жизнью на самом деле. Родерих, видимо, подумал о том же, потому что оборвал себя на полуслове.

— Какую песню ты бы хотел спеть? — спросил он вместо этого.

— Честно говоря, я не думал об этом, — Мэттью невольно покраснел под строгим взглядом учителя. — Мой друг попросил меня спеть, и я не смог ему отказать.

— Вот как, — Родерих приподнял брови. — Тогда о чем?