Дальние рейсы

Поехали дальше, к Талнахским горам, вершины которых были уже припудрены снегом. Все чаще встречались озера. А вот и новый поселок — пятиэтажные дома, краны, котлованы, строительные площадки, копры рудников. Тут учли опыт норильчан, строительство ведут аккуратно, стараясь не вырубать деревья. Повсюду между домами стоят лиственницы, придавая жилым кварталам своеобразную прелесть, оживляя их. Пожалуй, со временем Талнах будет даже красивее своего старшего брата Норильска.

Квартал состоит из домов, ориентированных под разными углами, как в московских Черемушках. Это, конечно, красиво и в определенной степени удобно. Только целесообразно ли? Свирепые ветры будут продувать квартал со всех сторон, нигде не укроешься от него.

Талнах — это ударная стройка, и основная сила в нем — молодежь. Тут все новое: и дома, и техника, и, главное, люди. Куда ни посмотришь, везде деловые, веселые парни и девушки, которые прямо-таки не нахвалятся Талнахом. Ну, еще бы: ведь все тут — и дороги, и дома, и рудники — сделано, возведено, построено их руками. Причем они успевают не только здорово работать, но и учиться, многие ездят по вечерам в Норильск, в индустриальный институт, в техникум или на подготовительное отделение.

По-моему, нельзя говорить, спорить о молодежи вообще, хорошая она или плохая. Всякая есть молодежь. Есть бледнолицые длинноволосые юнцы, бесцельно толкущиеся на тротуарах, и есть жизнерадостные трудолюбивые парни Талнаха, окрыленные мечтой, вооруженные знаниями: те парни, которые идут вперед сами и увлекают за собой других.

Работать на Талнахе трудно, особенно в рудниках. Суровый климат, снежные заносы, морозы, новая техника. Тут уж не приходится считаться со своим временем: дело прежде всего. Вот маленькая заметка из многотиражной газеты «Огни Талнаха»: «Бригады «Стальмехмонтажа» Замураева, Горбунова и Артемьева приступили к устранению дефектов, обнаруженных при пробном пуске нового бетонного завода: киевские проектировщики не учли ряд местных особенностей. Чтобы завод начал функционировать как можно скорее, монтажники работают по двенадцать — четырнадцать часов в сутки».

Так они трудятся. А вот так отдыхают: «Два дня, субботу и воскресенье, комсомольские активисты города провели на Ламе. Здесь было все, что дарит туристам и путешественникам этот удивительный северный край: походы к водопадам, водружение флага на вершине Елены, праздник Нептуна на шестьдесят девятой параллели, уха из ламской рыбы, песни у ночного костра…»

Талнах растет и строится, у него короткое прошлое и большое будущее. А геологическая разведка уже вырвалась далеко вперед, ищет места для новых рудников и поселков.

ФАКТОРИЯ

Чем дальше на север, тем меньше расстояние между меридианами и уже часовые пояса. Стрелки часов приходилось переводить по два раза в сутки. О смене времени объявляли по радио, но многие пассажиры пропускали очередное сообщение, поэтому часы шли у кого как, внося путаницу.

Скакало не только время. Даже такие солидные явления, как времена года, чередовались без всякой последовательности. В Архангельске еще было лето, а возле Диксона, когда мы шли среди льдов, температура упала до минус пяти градусов. Поднимаясь вверх по Енисею, наш «Воровский» ушел от зимы. Там еще держалась румяная, прозрачная осень, деревья не потеряли листву. В густых зарослях возле таежного ручейка мы горстями ели черную смородину, срывали кисти мелкой и горьковатой рябины.

Очень интересно было смотреть с борта теплохода на проплывавшие мимо берега с лесистыми холмами. При свете солнца они ярко горели разными красками, особенно выделялись на коричневом и зеленом фоне лимонно-желтые и красные куртины. Но вот странность: в средней полосе краски осеннего леса не меркнут и в пасмурный день. А здесь, едва скроется солнце, тайга сразу мрачнеет, становится неприветливо-темной, однообразной.

Когда «Воровский» отправился из Дудинки на север, мы снова почувствовали приближение зимы. Утром палубу покрыл тонкий, почти неприметный ледок. В ход снова пошли теплые пальто, шубы и шапки.

В устье своем Енисей очень широк. Этого, правда, почти не замечаешь, так как фарватер проложен по протокам, он то петляет между островами, то прижимается к коренному берегу. По плану круиза у нас не предусматривалась стоянка в этих местах. Но путешественники попросили капитана остановиться возле Воронцовской фактории, и он согласился: время в запасе у нас было.

Фактория — это десятка три деревянных построек возле воды. За домами вздымаются крутые, совершенно голые холмы, на которых видны только тригонометрические вышки. И поселок, и тундра, и сопки — все было густо «просолено» то ли инеем, то ли снежком.