Дальние рейсы

…К судну мы с Василием Николаевичем возвращались через тайгу, ориентируясь по гудкам. Сначала попали на недавнюю гарь. Это было мрачное зрелище. Повсюду валялись обуглившиеся колоды, а не упавшие еще стволы стояли, как ряды черных колонн.

Постепенно гуще становились заросли кипрея, и вот уже мы вошли в просторный и светлый молодой березняк, весь пронизанный лучами солнца. Прямо как подмосковная роща! В Сибири такие перелески называют бельниками. Появляются они обычно на месте пожаров, с них начинается восстановление леса. Под покровом берез и осин развивается подлесок из тальника, рябины, черемухи. Когда березы и осины становятся совсем взрослыми, в их тени постепенно набирают силу молодые пихты и ели. Лишь через десятки лет достигнут они уровня лиственных деревьев. Так появляется смешанный лес. Пройдет еще много времени, может быть столетие, прежде чем хвойные породы вытеснят светолюбивую березу с осиной, и тайга приобретет свой прежний вид. Но это случается далеко не всегда. Чаще на месте прежней тайги окончательно поселяются мелколиственные леса или сосновые боры. Во многих местах тайга утратила свой старинный, если так можно выразиться, «классический» вид.

Шагали мы не спеша, присаживаясь покурить, и я рассказывал Василию Николаевичу о лесных пожарах, которые приходилось видеть. Обычно горит вся тайга, весь лес превращается в стену огня, летят тучи искр, клубы черного смолистого дыма текут в небо. Такие пожары уничтожают все живое, ликвидируют большие участки леса. Огонь проникает на болотах в торфяные слои. Давно уж, кажется, перестало бушевать пламя, а на болоте еще и через неделю, даже через месяц сочится из черной земли едкий дым.

Менее страшны те пожары, которые стелются по земле, захватывая лишь нижние ярусы лесной растительности. В этих случаях огонь пожирает кусты, траву и мох, но многие деревья остаются живыми. Чаще погибают ель и пихта. Взрослая лиственница почти не боится таких пожаров: у нее толстая кора, которая плохо горит. Остается обычно и сосна, так как ее корни глубоко уходят в почву и не получают ожогов.

Однажды неподалеку от села Долгий Мост мне довелось видеть редкостный и страшный «верховой» пожар. Было очень сухо, и дул сильный ветер. Огонь стремительно несся по тайге, перебрасываясь по деревьям с вершины на вершину. В солнечном свете почти не было видно пламени: казалось, что над тайгой колеблется розоватое жаркое марево. Огонь в одно мгновение охватил смолистую хвою, она вспыхнула с легким треском. И вот уже пожар промчался дальше, оставив после себя голые стволы с мертвыми, нелепо торчащими ветками…

К счастью, после войны таежных палов становится все меньше. С огнем борются специальные отряды пожарников-парашютистов. И все-таки в летнюю сушь тайга горит то в одном, то в другом месте. Конечно, меры по борьбе с огнем очень важны сами по себе, но не менее важна и профилактика этого дела. Каждый человек, идущий в тайгу, должен знать, какой вред может причинить одна брошенная спичка. И еще каждый человек должен знать о том наказании, которое понесет он за свое, пусть даже нечаянное, преступление.

Лес — наше национальное богатство. Это не только строительный материал, бумага, сырье для химии — это страж наших рек, хранитель плодородия наших полей, это гигантская лаборатория, очищающая наш воздух, приют для зверей и птиц, украшение нашей земли и многое, многое другое. Всем известно, что лесов у нас немало. Но это не значит, что можно бездумно, бесхозяйственно расходовать лесные запасы. Следует помнить одну простую истину. Срубить дерево можно быстро, а ведь растет оно долго, очень долго. Особенно это относится к кедрам— «царям» тайги.

В сто пятьдесят лет кедр считается еще молодым и только начинает плодоносить, а ведь за этот период сменяется два-три поколения людей. При благоприятных условиях «царь» тайги достигает тридцати — тридцати пяти метров и живет до пятисот лет! Польза от пего очень большая. Я уж не говорю о всем известных кедровых орешках, из которых добывают ценное кедровое масло. Этими орешками кормятся многие таежные грызуны и прожорливые птицы-кедровки. Кедровые леса дают нашему хозяйству важную поделочную древесину. Возьмите хотя бы такую распространенную вещь, как карандаш. Вот он, кедр: его древесина — основное сырье для изготовления карандашной дощечки.

Кедровые леса исчезают с лица земли быстрее других. Осенью, когда созревают орехи, в тайгу устремляются тысячи сельских жителей. Люди едут шишковать даже из больших городов. Должен признаться, что и я грешен: ходил по саянской тайге с мешком и большим деревянным молотком. Мы либо сбивали шишки шестами, либо колотили молотками по стволам кедров, и наверху срывались с ветвей маленькие черные бомбочки.

Этот варварский способ добычи теперь запрещен, с ним борются как с браконьерством. Но уже сейчас назрел вопрос о более строгих мерах по сохранению кедра.