Дальние Тропы

— Ну да, чего мелочиться. — Усмехнулся Игорь: — Качай, его там много. На наш век хватит, а там — хоть потоп, да?

— Не понимаю вас, господин, — не останавливаясь, он посмотрел на Игоря: — К чему ваш сарказм? Ну да — при выходе, или входе корабля, большая его часть вылетит наружу. И что? Планета же рядом — она своё возьмёт, притянет назад, то есть. Мы, господин, к природе со всем почтением относимся, да услышит Диметра Полногрудая мои слова. — Сопроводив свои слова ударом кулака в грудь, Красс смолк — они как раз подошли к проёму и майор, подманив его к себе пальцем, указал на лестницу, ведшую куда-то в темноту: — Она? Нам по ней идти?

— Сейчас, мой господин, — проскользнув внутрь, он с минуту изучал нанесённые на стену пиктограммы, а затем, повернувшись к Карасю, радостно закивал: — Всё верно, господин. Нам вот сюда, — его палец упёрся в рисунок с ажурной конструкцией, отдалённо напоминавшей кран. Ниже, в подпиравшем его квадратике была нарисована койка, очень похожая на те, которые изображают на земных дорожных знаках, а выше, заключённое в рамку розового цвета, красовалось женское тело — от колен и до шеи. Обнажённое и даже чрезмерно детализированное.

— Всё как я и говорил, — удовлетворённо кивнул легионер: — Ниже — где спать, выше — где отдыхать. Идём?

Тяжелее всего этот подъём дался прикомандированным к экспедиции учёным. Им, отвыкшим в тиши кабинетов от физических нагрузок, и редко, когда поднимавшимся своими ногами выше второго этажа, сейчас приходилось преодолевать ступени, взбираясь даже не на пятый, не на пятнадцатый, а где-то на двадцать пятый — тридцатый этаж. Именно во столько оценил высоту Карась, отдыхая на импровизированном привале, когда, при очередном развороте, они наткнулись не на глухую стену, а на широкие ворота, украшенные виденным в самом начале символом хранилища газов и жидкостей.

— Дошли, — поглаживая квадратик, разделённый на две половинки косой диагональной чертой — в одной половине были нарисованы волнистые линии, а другой был заполнен множеством точек, пробормотал майор, оглядывая своё, утомлённое долгим подъёмом воинство.

Свежее всех выглядели альпинисты. Им, привыкшим к долгим восхождениям, подобная прогулка особых проблем не доставила. Не менее свежим выглядел и Красс — служба в легионе приучила его к долгим маршам. А вот с остальными была беда. И моряки, и члены его команды, выглядели немногим лучше парочки учёных мужей, одинаково с ними, по-рыбьи, хватавшими воздух разинутыми ртами.

— Красс? — Почувствовав себя лучше, Карась отвернулся от стены и, посмотрев на неприлично свежего легионера, мысленно вздохнул одновременно и завидуя, и страшась пройденной тем школы: — Нам сколько ещё наверх ползти? Казармы эти — они одну, две, три палубы занимают?

— Должны не более трёх, господин, но тут, — легионер развёл руками: — От размеров ангара зависит. Обычно делают три, чтобы экипажи разных типов кораблей развести. Ну — с Бирем на одной палубе, с Квадрирем — на другой.

— Чтобы морды друг другу не набили?

— Именно так, господин, — заулыбался, радуясь, что его поняли, Красс: — Это у нас, у пехоты, всё просто — все одну лямку тянем, а вот у флотских всё сложнее. Тут и гордость за свой корабль, за свой класс корабля, да и каждый из них, даже, простите, самый последний матрос, чья обязанность — чистить нужник любимой ящерки капитана, даже он будет считать свою Унирему лучше Пентеры.

— А в кабаке… — более-менее отдышавшейся Чум, уселся на пол, прислонясь к стене: — Они… Что им там морды друг другу не начистить… помешает?

— Так туда на позитиве идут. Трезвыми, с деньгами. А вот обратно… Да и охраны там достаточно — чуть что, так сразу не с девкой, а с палкой познакомишься.

— Ясно, — кивнув ему, майор оглядел начавших шевелиться людей.

Ученые, несмотря на то, что где-то с пятого этажа их взяли на буксир люди капитана, фактически таща умников на себе, всё одно выглядели плохо.

— Нам ещё сколько подниматься?

— Этажей восемь, — сделав пару глотков из фляги, Красс вернул её на пояс: — Делаем последний рывок, господин? В ангаре можно будет лагерь разбить — там места много.

— Лагерь, — Чум недовольно скривился: — Одно название — лагерь. Ни еды, ни палаток…

— Зачем тебе палатки? Ангар же, — подойдя к нему, легионер помог снайперу подняться на ноги: — Давай, дружище. Последний рывок, и мы на месте. А там, если я верно помню, и душ принять можно будет, освежиться.

— Душ? А столовой там нет?

— Столовой нет, — развёл Красс руками: — Термы есть — для мастеров, но сейчас в них только холодная вода, греть нечем, всё отключено.

— Если не замёрзла, — вздохнув, Чум побрёл по лестнице вверх, не дожидаясь общей команды.

— С чего ей замерзать? — Догнавший его Красс, пристроился рядом: — В космосе, я тебе так скажу, основная проблема — это отвод тепла. Вот я на Квадрирему попасть хотел. Так там, я тебе скажу…

Их голоса смолкли, когда парочка, преодолев проём, скрылась за поворотом.