Дальние Тропы

Вспыхнувший свет заставил их невольно вскрикнуть и, зажав руками глаза, согнуться, спасаясь от резкого белого свечения, заполнившего всё помещение, а ещё миг спустя, пол вздрогнул, качнулся, и навалившаяся на членов экспедиции тяжесть лучше иных слов подтвердила отменное качество технологий Империи.

— Мы… Мы что? Едем? — Лингвист, которого начальный толчок сбросил на пол лифта, сейчас сидел, раскинув ноги и упираясь в исцарапанную поверхность обоими, откинутыми назад, руками: — Но позвольте! Как же это?!

— Вот так, умник, — Красс, стоявший в стороне от терминала, высвободил руку и прищелкнул пальцами: — И без буковок твоих справились! Господин! — Его взгляд переместился на Маслова: — Господин? Как видите — старый Красс и без грамоты вашей ещё может послужить.

— Это здание и есть подъёмник? — Оставив без ответа реплику о грамоте, Игорь обвёл помещение рукой: — Я думал это нечто вроде вокзала.

— Это место, где собираются перед погрузкой? — Уточнил легионер и, увидев кивок, улыбнулся: — Нет, это и есть лифт. Чего лишнее городить?

— То есть мы уже…Едем?! — Мокров, сумевший, наконец, встать на ноги, вытер со лба пот: — Мы поднимаемся?!

— Ну да, — Красс, подойдя к учёному, потрепал того по плечу: — Конечно, поднимаемся, дядя. Ещё час где-то нам вверх ползти, так что, — отодвинув лингвиста, он уселся на пол, привалившись спиной к колонне: — Так что — подремлю я.

— Погодите?! Как это — подремлете?! А наши вещи?! Мои записи?!

— А что вещи? — Приоткрыл один глаз легионер: — Ты их что — внутрь не заносил? Сюда внутрь?! Мои вещи — на месте. — Он пригладил ладонью сумку, висевшую у него на плече, и закрыл глаза.

Проведённая по горячим следам ревизия показала, что своё барахло не занесли внутрь лифта альпинисты — те оставили все свои тросы, крючья и прочее снаружи, около места подъёма, часть моряков — затащив внутрь сладко посапывавшего капдва они, как и все, отвлеклись на пульт, и Чум, оставивший снаружи мешок с провизией, что его, только сейчас осознавшего всю глубину совершённой ошибки, привело в состояние, близкое к шоку.

Сокрушённо качая головой, он пробрёл меж людей к центральной колонне и, прислонившись спиной к её поверхности, медленно сполз вниз, устроившись рядом с Крассом.

— Держи. — Покопавшись в своей сумке, он вытащил пару охотничьих колбасок и, сунув одну себе в рот, протянул вторую соседу: — Запасы, это хорошо, — неспешно жуя, толкнул он Чума в бок: — Но с собой носить надёжнее.

Как и говорил Красс, их подъём до верфи занял около часа.

За это время все успели в должной мере посетовать на забытые внизу вещи, несколько раз обсудить и отказаться от планов по остановке подъёма и спуску вниз — каждый такой спор пресекался Карасём, твёрдо решившим довести начатое до конца, и насладиться шоу, которое устроил пробудившийся Гайдов.

Обнаружив себя лежащим на полу, и вдобавок связанным сетью — его подчинённые, дотащив своего командира до лифта, не стали заморачиваться, оставив его прямо в той авоське, при помощи которой бравого капдва подняли наверх, морской волк натурально охренел. Это немедленно и было сообщено всем окружающим посредством весьма эмоционального монолога, изобиловавшего речевыми конструкциями и специфическими терминами, непозволительными для представления в данном тексте.

Обретя свободу и сбросив часть негодования посредством вербального общения с подчинёнными — эта часть ничуть не уступала по красочности образов и сравнений предыдущей, капдва поднялся на ноги и, разминая затёкшие конечности, принялся шарить взглядом в поиске следующей жертвы.

И жертва была найдена — ей, на свою беду, оказалась Дося, поспешившая с утешениями к Чуму, меланхолично дожевывавшему очередную колбаску из запасов легионера.

Завидев её и восстановив в памяти произошедшее, Гайдов рванулся к девушке подобно торпедному катеру, заходящему на вражеский транспорт для атаки.

— Ты! — подскочив к ней, он замер, набирая должный градус для начала атаки: — Ты в курсе, красотка, что тебя — за нападение на старшего по званию, законопатят так далеко, что ты света белого не увидишь?!

— Вы о чём, товарищ капитан второго ранга? — Непонимающе посмотрела она на него.

— Кто меня усыпил?! На каком основании?! Кто разрешил?! Вы понимаете, — приблизил он своё перекошенное от ярости лицо к девушке: — Что это саботаж?! В боевой обстановке! И я, как старший по званию, имею полное право, — его рука легла на кобуру: — Тебя сейчас…

— Остынь, капдва, — рука Карася жёстко стиснула его запястье: — Товарищ старший прапорщик, — майор говорил медленно, пристально глядя в глаза моряка: — Действовал по моему приказу.

— Что? — Дёрнулся было Гайдов, но Карась держал его крепко: — По твоему?!

— Так точно. Вы переутомились, и вам был нужен отдых.

— Мне?! Да ты охренел, майор!