Дальние Тропы

Когда за покинувшими полянку землянами перестали дрожать последние задетые ими веточки, тогда, выждав для гарантии ещё с минуту, ствол дерева, стоявшего в тылу легионеров так неудачно проявившей себя манипулы, шевельнулся, изогнулся и нарост, красовавшийся на его боку, вдруг стал невидим. Едва заметная тень — пристальный наблюдатель, окажись он в этот момент здесь и знающий куда смотреть, смог бы увидеть стройное, даже излишне худое — по человеческим меркам, тело, перепрыгивавшее с одного дерева на другое.

Оказавшись на стволе, возле основания которого вот только что победители хлопотали над своим раненым, существо ловко, как ящерка, скользнуло вниз и, выдвинув из-под накидки хамелеона узкую голову с крупными миндалевидными глазами, принялось осматривать траву у корней.

Результат не заставил себя ждать — оторвав от ствола руку, разведчик Слуг, выудил из перепачканной кровью травы кусок ткани бывшей до боя нагрудным карманом комбинезона Маслова. Несколько раз дернув рукой, существо вытряхнуло на землю небольшую, перепачканную, как и всё здесь, кровью, полоску ламинированной бумаги с символами Древних.

Бросив в сторону, ставшую ненужной ткань, разведчик спрятал на груди адрес Портала Земли и, пятясь задом, проворно пополз вверх, скрываясь среди веток покачивавшейся кроны. Ещё несколько секунд спустя та вздрогнула особо сильно, хотя, кто знает — это и вправду мог быть особо сильный порыв ветра.

Дорога до дома слилась в сознании Маслова чередой отдельных картинок, перемежаемых белыми вспышками боли.

Бег по лесу — Карась и Чум, взвалив его руки себе на плечи, волокут его куда-то, лавируя меж деревьев.

Короткая остановка — Дося, выглянув из кустов опушки, что-то говорит и машет рукой.

Бег по лугу он не запомнил — череда белых вспышек, тащившие его рванули со всей силы, выбила из памяти всё остальное, проявив следующим кадром грустное лицо Илшеша и второе, надменное, ограниченное блестящим металлом шлема. Преторианец что-то кричал, требовал, настаивал — по его холёному лицу пробегали волны эмоций, но Ключник, стоявший рядом, обращал на него внимание не более чем на досадливую муху.

Новая вспышка боли — или это был Портал? Затопив сознание, белое свечение длилось бесконечно, растворяя в себе весь мир, и когда тот сгинул, не в силах противостоять ей, угасла, погрузив сознание Маслова в беспросветную тьму.

Глава 9

Первое, что увидел Игорь, открыв глаза — было всё то же белое свечение. Правда, в отличие от предыдущего, оно было не ярким, ослепляющим, а каким-то матовым, тёплым и уютным. А ещё оно было чем-то ему смутно знакомо. Вот только чем? Какое-то время он лежал неподвижно, пытаясь понять, что же оно ему напоминает — в нём росло убеждение, что вот сейчас, ещё миг и он разгадает эту загадку, загадку, несомненно важную, даже архиважную, раскрыв которую к его ногам посыплются, как из рога изобилия, все остальные разгадки.

К ногам? У меня есть ноги? Пошевелившись — простое желание родило в нём целую гамму чувств — от удивления результатом до радости, он хотел было повернуть голову — сейчас он был твёрдо уверен, что она у него есть, как приятный и полный заботы голос Доси заставил его замереть.

— И как тебе потолок? Хорошо побелили, да?

— Пот… — Закашлявшись он смолк — горло драло так, будто он неделю провёл в пустыне.

— Сейчас, погоди, — что-то звякнуло, и в его губы упёрся носик поильника: — Глотни. Поможет.

Сделав пару глотков — прохладная жидкость принесла вместе с насыщенным ягодным вкусом успокоение зудящему горлу, он попытался снова: — Потолок? Дося — ты? — повернув голову, он увидел сидевшую рядом с его кроватью на стуле девушку.

— А ты кого ждал? — Послышался с другой стороны голос Чума: — Ангелочков? Или гурий? Хотя она, — Чум громко хмыкнул: — Любой дэви фору даст.

— Чум! — В голосе девушки послышались далеко не нежные нотки: — Прекрати. А ты не слушай оболтуса этого, — нежность вернулась: — Это он так радуется. Извращенец.

— Кто извращенец? Я?!

— Отставить базар! — Голос Карася перепутать с кем-либо ещё было невозможно: — Ты как, Маслов? — Вплыло его лицо в поле зрения Игоря: — Говорить можешь?

— Могу, — прохрипел тот в ответ: — Так я — жив? Я уж думал всё.

— Такого приказа я не отдавал, — усмехнулся Карась, но тут же посерьёзнел: — Врачи говорят, что ты, здоровье твоё, вне опасности.

— Ты крови потерял много, — перебила его девушка, наклоняясь над Игорем и поглаживая его по голове: — Рана глубокая была. Та сволочь…

— Салик, — облизав губы вспомнил Маслов: — Салик Максус Линг, мы с ним на Ярмарке…

— Ты лежи-лежи, — мягкая, тёплая и душистая ладошка переползла на его рот: — Просто слушай. Рана, да — глубокая была. Повезло, что Салик этот, поиграть с тобой хотел — не сильно ударил, мясо распорол да по костям чиркнул.

— Дося! Я могу продолжить? — Майор недовольно покачал головой: — Спасибо! В общем, ты — с тобой, то есть, всё ясно.

— Списываете? На берег, — он разочаровано прикрыл глаза.