Читаем Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии полностью

Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии

…И родина наша им снится, где Пушкин с Шевченко — изъяты,Где в поле растёт не пшеница, а только цитаты, цитаты,Где челюсти зверски хрустят, как морскою капустой, — искусством,Где луковки суздалей – в суп осьминожий для вкуса,Где нету сибирской тайги, ибо всю её махомСпилили на рамы портретов отца человечества — Мао,Где Буртова Нюшка[43] хрипит и под тяжестью корчится,Таща на хребтине гранит для скульптуры Великого Кормчего,Где в седенького профессора – камнями, гнилыми креветками,Где месит Майя Плисецкая цементную жижу балетками,Где наших республик столицы под императорской туфлею,Где, словно к хвосту кобылицы, к хвосту самолётному — Туполева,Где жгут на кострах ошалело их низколобые тёмникиЧонгури Важи Пшавелы, гармошку Василия Тёркина,Где Зыкину прямо со сцены – в промозглую сырость барака,Где рвут хунвейбины все струны с гитары Булата,Где пляшут разгульно коней мохноногих подковыПо книгам Расула, Кулиева и Смелякова,Где нищий, босой Шостакович бредёт по морозуИ где заставляют Андрея[44] не «Озу» писать, а «Маозу»…

Евтушенко призывал к борьбе «за Русь и за веру», «за китайчат несмышлёных» – против «новых батыев»:

Но если накатят – ударит набат колоколен,И витязей хватит для новых полей куликовых!

Написал о Даманском и Высоцкий:

…Что обидно! – этот самый миномётПодарили мы китайскому народу.

Александр Городницкий сочинил «Марш хунвейбинов»:

Если мы не дойдём до далёкой Москвы,Значит, мы недостаточно любим Китай.

Приморские пионеры пели своё:

Малютка Даманский, закованный в лёд,Полвека дозорную службу несёт,Но мартовской ночью не ждал он врагов,Не ждал он предателей с тех берегов.Всю ночь перед боем на льду УссуриЗахватчики пили ханшин до зари,Чтоб совесть в угаре хмельном утопить,На чёрное дело себя вдохновить…

В 1972 году было решено убрать с карты Приморья едва ли не все нерусские названия, не только китайские, но и удэгейские, нанайские… Их заменили русскими, часто дежурно-безвкусными, тогда как многие старые топонимы удивительно красивы. Некоторые в ходу до сих пор, как бухта Шамора (Лазурная) или река Суйфун (Раздольная) – их не запретишь никаким указом. Хорошо, что не стали трогать Сихотэ-Алинь – кощунственно убивать такие слова, – что не переименовали Уссури в Куренцовку или Венюковку (при всём уважении), в Пограничную или Дальнюю.

Подбитый Т-62 Леонова остался на льду, рядом с китайским берегом. Наши хотели отбуксировать его обратно – не вышло; решили подорвать. В итоге осевший на дно танк выволокли из реки китайцы. Трофей стал новым геном в ДНК китайского военпрома: вскоре на свет появился танк WZ-122A San Ye – копия Т-62. А леоновская машина попала в музей. «Китайские пограничники, отражая русское вторжение, подбили этот танк…» – так объясняются события марта 1969 года на табличке.

Молчащий танк не похож на побеждённого: отремонтирован, покрашен, без внешних повреждений (на фото с места боя видно: гусеница сорвана, ходовая часть разбита), хобот пушки фаллически бодр. Железная память о странной короткой войне с мутными мотивами и двусмысленным итогом.

Сегодня российская власть не знает, что делать с памятью Даманского. В 2019 году, в дни пятидесятилетия конфликта, траурные мероприятия близ границы состоялись, но в бесшумном, полузакрытом режиме, чтобы не нервировать соседей-друзей. В редких телесюжетах почтили мужество павших и выживших, ни словом не упомянув Китай, как будто боевые действия велись с солдатами неустановленной страны.