Дальтоник

Учительница Адамцева какое-то время сыпала общие слова — о классе, о школе, но директор Ракосник не слушал ее. Опомнившись, он отметил про себя, что Адамцева несет околесицу. Улыбка, которую директору удалось из себя выжать, стоила ему большого труда. Он перебил ее:

— Хорошо, отлично! А какие у тебя проблемы? Необходимо учитывать, что эксперимент с изучением множеств в обоих первых классах, который мы начинаем проводить, имеет важное значение, ему надо уделить особое внимание. Через несколько лет мы введем это во всех классах.

— Бедняжечки! — сухо заметила Бржизова, у которой уже был с этой теорией печальный опыт. Директор Ракосник, поглядев на нее укоризненно, снова перевел взгляд на Адамцеву.

Та, несколько удивленная таким оборотом дела, проглотила последнее слово, оглядела сидящих, повертела в пальцах карандаш и уже совсем другим, менее воодушевленным тоном сказала:

— У меня никаких проблем нету. Тех детей, которые множеств не понимали, я перевела в соседний класс, где обучение проходит по обычной программе, — впрочем, тебе это известно.

Директор Ян Ракосник кивнул головой в знак согласия и вспомнил, что с такой мерой, как перевод, он согласился. Самое главное, чтобы эксперимент, для проведения которого была избрана именно его школа, удался.

— У меня проблема только одна, — продолжала Адамцева и повернулась к своему соседу Бенде, — с вашим Златко.

Бенда-отец потупил голову, нервно нацарапал ногтем на обложке букву «Н» и посмотрел на директора.

— Я знал, я чувствовал, что с ним будет трудно, — сказал он, словно извиняясь. Потом достал из кармана носовой платок, расправил его на колене и трубно высморкался. Бенда-отец ощущал на себе взгляды товарищей, и ему это было решительно неприятно.

В эту самую минуту Лекса, придвинув стул поближе к столу и вытянув ноги, пытался дотронуться до коленей Геленки Боубеликовой. Геленка сидела напротив него, и он видел ее сейчас в профиль, потому что она, как и все остальные, глядела на смущенного математика Бенду. Лекса, пошарив ногой, уперся во что-то мягкое. Он сполз со стула пониже и стал давить на эту приятную и заманчивую преграду еще настойчивее.

— Ты что, рехнулся? — накинулся на него молодой учитель, сидевший возле Геленки.

— Извини, — сказал Лекса кисло и сел нормально. Геленка непонимающе уставилась на них обоих.

— Он что, наш Златко, — шалит в классе? — спросил наконец Бенда-отец.

— Нет, ни в коем случае, чего нет, того нет. — Адамцева словно бы извинялась за свою бестактность, за то, что именно здесь, на педсовете, заговорила о ребенке одного из коллег. — Просто вашему Златко не подходит первый класс. Остальные дети во время урока играют под партами с машинками или в куклы. А Златко на уроке чешского языка, не стесняясь, читает какие-то математические пособия, кибернетику или что-то там еще, я в этом сама не разбираюсь.

Бенда низко опустил голову, спрятал в карман брюк платок и прошептал:

— Златко берет эти книги в моей библиотеке… Мне трудно ему запретить, читать он научился в три года, а когда отыскал на чердаке старый учебник высшей математики, то за неделю проглотил его целиком. Мы с ним совсем замучились…

Адамцева назидательно повысила голос:

— Но разговаривать вежливо со взрослыми он бы все-таки мог, Франтишек!

— Что он тебе сказал? — испугался Бенда-отец.

Учительница развела руками:

— Что моя пустая болтовня в классе ему неинтересна.

Все от души захохотали. Адамцева, побагровев, раздраженно захлопнула толстую тетрадь. Наконец до нее дошло, что подобным заявлением она в первую очередь унижает себя. Учитель должен уметь заинтересовать учеников, занять их внимание живым и доходчивым объяснением, наглядными пособиями, возбудить активность! Адамцева обдала холодным взглядом улыбающихся коллег. Тебе бы такой класс, Гаскпеклица, или тебе, Пудилка! Да, да, смейся, противная баба, воображаешь, у тебя ума палата? Просто повезло, что директор Ракосник посадил тебя в четвертый, тебе бы такого Златко! Трех часов не хватит, чтобы про него рассказать!

— А вдруг в нашей школе растет гений, который откроет теорию антиотносительности или что-то в этом роде? Откуда нам знать? — заметил заместитель директора Еглик с довольной улыбкой — он вспомнил свою утреннюю встречу и беседу с Бендой-младшим.