Дама с букетом гвоздик

Раздался стук в дверь, и через мгновение в каюту вошли Сильвия с Льюисом, улыбающиеся и сияющие. Льюис сказал:

– Полагалось бы выйти на палубу, чтобы бросить последний романтичный взгляд на Европу в лунном свете. Но луны не видно. И пожалуй, Европа нам всем слегка надоела. Потому я подумал, что вместо этого мы можем что-нибудь выпить здесь.

– Гениальная идея, Льюис, – одобрил Стив. – Как будто моя. Кто что будет пить?

Не поднимаясь с дивана, Стив дотянулся до телефона у кровати, заказал всем напитки, после чего продолжил:

– Мы тут обсуждали… Конни и я – знаете, прямо как пожилые супруги… – все это приключение. Занимательно было в нем поучаствовать. Меня огорчает только одно. – Он бросил извиняющийся взгляд на Сильвию. – Это Профессор. Может, он и был скользким обманщиком, но очаровывать умел. Мне он понравился. Жалею, что его больше нет с нами.

– Помолчи! – прошипела Конни, краем глаза поглядывая на Сильвию, которая побледнела при упоминании отца.

– Я говорю от чистого сердца, и Сильвия это знает. Я всей душой за старикана, хоть он и обставил меня в покер. Предлагаю, когда принесут выпивку, нам всем встать и поднять тост в его честь. По крайней мере, погиб он как храбрец.

– Ваши напитки уже здесь, сэр.

Стюард незаметно вошел в каюту чуть раньше, с нагруженным подносом в руках. Он внимательно, с особенным интересом выслушал последнюю часть произнесенной Стивом речи и решил подытожить ее вежливой репликой.

– Спасибо, стюард, – откликнулся Стив. Затем, повернувшись, он едва не упал с дивана.

Все четверо как завороженные уставились на стюарда – вкрадчивого лысого толстяка, очень опрятного в своем белом кителе, сиявшего почтительной улыбкой. Ни дать ни взять – идеальный слуга.

– Отец! – дрогнувшим голосом воскликнула Сильвия.

– Да, дитя мое, это твой недостойный родитель, – сказал Профессор и обнял ее за плечи с мужественным смирением.

Стив делал пассы в воздухе, словно пытаясь отогнать призрака.

– Этого не может быть. Вы умерли.

– Я должен был умереть, мой дорогой юноша, – ответил Профессор, возводя очи горе́. – Должен был, но меня спасло милосердие Божественного провидения. Меня не поглотила, как вы полагали, лавина, но отбросила в сторону. Возможно, вы помните трогательную строку из поэта, имя которого я позабыл. «Соломинка в смерче, пробка в потоке». Одним словом, это был я. Но Господь помиловал меня, дорогой юноша! О да! Он сделал это! И, претерпев неописуемые мытарства, я бежал во Францию. Прочитал в континентальном «Диспатче» радостную, многообещающую весть о вашей двойной свадьбе и ожидаемом отплытии на «Нормандии». Мне удалось проникнуть на судно в скромнейшей из ролей, чтобы обрести огромное счастье, воссоединившись с вами, и, возможно, начать с преобразованной душой новую, лучшую жизнь на великом Американском континенте, куда вы направляетесь.

Ненадолго повисла тишина, а потом Конни вдруг хихикнула. В следующую минуту хохотали все. Отсмеявшись, Льюис протянул руку:

– Что ж! Вы здесь, Профессор. И мы счастливы – все мы – вас видеть. Я вам помогу. Но помните…

– Вы должны вести честный образ жизни, – строгим голосом перебил его Стив.

Профессор прижал ладонь к животу.

– Обещаю, дорогой юноша, со всей страстью моего переполненного чувствами сердца, что я буду вести себя как сущий архангел, даже если нам случится опять сыграть в покер! – Наклонившись, он наполнил еще один бокал и поднял его. – А теперь могу я со всем уважением произнести тост? За будущее! Да станет оно счастливым и добродетельным для всех нас!

Дождавшись, когда все разберут бокалы, Профессор отпил из своего и торжественно подмигнул небесам.

Женщина земли

Стоя в опустевшей классной комнате вечером в ту пятницу, отбрасывая сгорбленную тень на освещенный закатным солнцем пыльный пол, он поймал себя на том, что снова переживает из-за нее. Она прибудет уже на следующей неделе, в конце следующей недели! Он встряхнулся, хромая подошел к доске и принялся вытирать ее размашистыми движениями. Затем повесил тряпку на сломанный колышек у двери, рассортировал мел, положил указку под засаленную карту Шотландии – все это он проделал со сдержанной опрятностью, приличествующей старой деве.

Тихонько насвистывая, он запер входную дверь, сунул большой ключ в карман лоснящегося синего костюма и пересек узкую детскую площадку. Он направился по дороге к деревне. Его худощавая фигура довольно нелепо раскачивалась каждый раз, когда он заносил ногу в ботинке на утолщенной подошве.

На полпути у кузницы стояли и болтали шорник Снодди и Тод Мейкл.

– Вот так так! – воскликнул Саддлер, источая брутальный аромат нюхательного табака и алкоголя. – Это же Дейви Блэр, бедняжка. Небось с нетерпением ждет свою новую помощницу! Постой-ка, Тод. Гляди, как я собью с него спесь.

Он широко улыбнулся приближающемуся Дейви.

– Дейви, старина! Как поживаешь? – добродушно крикнул он через дорогу. – Чудесная погодка для этого времени года. Все так и прет из земли. Чтоб меня! Да тут любой заделается фермером!

Как только Дейви прошел, он фыркнул ему в спину: